Матильда де Карвиль пригубила настой чистотела. Она невольно скривилась, но упорно продолжала глотать смертоносную жидкость. Пока в плошке не осталось ни капли.
«Что за омерзительный вкус!»
Ей не на что жаловаться.
В иные времена она могла бы приказать, чтобы ее за совершенные грехи до смерти забили кнутом, вонзили ей в сердце осиновый кол или сожгли живьем на костре.
Матильда вытянулась на кровати Лизы-Розы. На кровати мертвого ребенка.
Она сжала в руке крест.
«Ну все. Осталось подождать совсем немножко».
3 октября 1998 г., 6.22.
Пока Мальвина читала пять страничек из дневника Гран-Дюка, Марк прохаживался по автомобильной стоянке. В рюкзаке у него лежала пачка печенья и пакет апельсинового сока. Он грыз печенье и выпил полпакета сока. На стоянку вырулил грузовик с полуприцепом, затормозивший метрах в пятидесяти от их «ситроена». Из грузовика вышел мужчина с термосом в руках. Наверное, в термосе кофе. Марку стоило немалого труда сдержаться и не попросить у водителя угостить его стаканчиком.
Из фургона с листками в руках выпрыгнула Мальвина.
— Можешь радоваться, я все прочитала. Не поняла только, чего ты добиваешься? Думал разжалобить меня историей про несчастный случай с твоим дедом? Ну да, не повезло старику, что тут скажешь. Но при чем тут я? Мне в то время было восемь лет. Неужели ты думаешь, что я о чем-то знала? А если ты намекаешь, что твоя колымага — это готовый гроб, то зря стараешься. Я в нем ночевать не собираюсь!
Марк ничего не ответил. Кажется, он начал понемногу привыкать к кладбищенскому юмору Мальвины. Наверное, для нее это был единственный приемлемый способ общения с окружающими, своего рода психотерапия. Да и на него, привыкшего за долгие годы к умолчаниям, запретным темам и всевозможным табу лечение электрошоком подействовало скорее благотворно. Марк влез на водительское сиденье, порылся в рюкзаке и достал тетрадь с конспектами лекций по европейскому конституционному праву.
— Держи! — сказал он. — Теперь прочти это.
— Что? Всю тетрадь?
— Да нет, всю не надо. Прочти конспект лекции от двенадцатого февраля. Лекция посвящена Турции.
Мальвина вздохнула:
— Сначала дай попить соку. И чего-нибудь пожевать.
Марк протянул ей остатки своего скромного завтрака. Мальвина с жадностью набросилась на печенье. Если она и страдала анорексией, то с успехом это скрывала.
— Так что это еще за фигня?
Она взяла тетрадь, открытую Марком на нужной странице, и скорчила недовольную мину.
— Ну и почерк! Прямо курица лапой накарябала! Ты небось двоечник, а? Не то что Лили… У нее-то, наверное, одни пятерки…