— Макгрегор, Бэрд, отведите этих людей на гауптвахту.
Я прокашлялся, потому что изрядно нервничал.
— Простите, капрал, но…
Больше ничего выговорить не удалось.
— Если вам есть, что сказать, скажете это утром дежурному офицеру, когда пойдете под суд.
— Прежде чем нас отведут на гауптвахту, я хотел бы повидать моего сержанта.
— Я сам с ним встречусь. Если вы действительно из расчета этого орудия, я сообщу ему о вашем возвращении.
— Но я просто должен с ним поговорить. Это жизненно важно…
— Молчать! Уведите их!
— Силы небесные! Парень! — вскричал я. — Ты что, хочешь, чтобы немцы выбросили на аэродром десант и никто не смог им помешать?
— Говорить будете, когда к вам обратятся, зенитчик Хэнсон! — рявкнул капрал. — Вы арестованы, постарайтесь это запомнить! На «губе» у вас будет возможность сочинить какой угодно предлог в оправдание вашей самовольной отлучки. — Он повернулся к двум выделенным для конвоя охранникам. — Уведите их!
Часовые схватили меня, но я вырвался из рук. Ощущение провала было таким острым, что я уже не владел собой.
— Слушай, ты, дурак! — начал я.
— Не сметь разговаривать со мной в таком тоне! взревел он.
— Заткнись, — спокойно сказал я, и, вероятно, потому что в моем голосе прозвенели властные нотки, на этот раз капрал меня не оборвал. — Если ты не дашь мне встретиться с сержантом Лэнгдоном, я почти наверняка гарантирую, что за тупость ты расплатишься собственной шкурой. Сегодня на рассвете наш аэродром в числе других подвергнется нападению с воздуха. В обычных условиях десант на аэродром обречен на неудачу, но сейчас к Торби подъезжают три, а то и четыре грузовика ВВС, набитые нацистскими шпионами. Они везут дымовые баллоны. Ветер северо-восточный, — я посмотрел на часы, — время — без четверти четыре. С минуты на минуту грузовики будут на территории лагеря. Они поедут прямо по летному полю и остановятся где-то к северу от нас. Потом над аэродромом будет поставлена дымовая завеса. Под ее прикрытием здесь приземлятся транспортные самолеты с войсками, и всю нашу наземную оборону возьмут штурмом.
Мои слова поразили капрала, я видел это по его лицу. Возможно, отчаяние придало моему голосу убедительности.
— А как же транспорты сядут, если взлетные полосы будут в дыму? — спросил он.
— Вслепую, — ответил я. — Концы полос будут обозначены шарами, укрепленными на определенной высоте. Возможно, на шарах будут огни. Если мы хотим предупредить другие аэродромы, надо спешить: времени почти не осталось. Вот зачем мне нужен сержант.
— А почему ты не хочешь встретиться с начальником наземной обороны? — подозрения капрала еще не улеглись.