— Знаешь, папа, — сказала она, — если бы ты покончил с собой, мне было бы очень скверно.
— Эта мысль остановит мой палец на спусковом крючке.
— Ну, ради бога! — Она нетерпеливо вскочила. — Купи мне этот дом, только и всего.
Он купил этот дом еще до конца месяца. Маргарет — ее живот становился все больше и больше — не давала покоя архитектору и подрядчикам.
— Я хочу, чтобы он был закончен до рождения малыша, — заявляла она.
— Право же, — сказала Анна (они вместе отправились посмотреть незаконченный дом), — это невозможно.
— Надо добавить еще рабочих.
На губах Анны появилась мягкая улыбка.
— Тут и теперь рабочих больше, чем работы. Разве ты не видишь? Они же мешаются друг у друга под ногами.
Маргарет весело ухмыльнулась:
— И правда, как-то похоже на проект помощи безработным. Бедный малыш, придется ему родиться без; крыши над головой.
— Ему?
— Конечно, — сказала Маргарет. — Это мальчик, и его зовут Джошуа. Девочки я не рожу, нет уж. Я на такой промах не способна.
Это был мальчик. Он родился на полу ее спальни. Он лежал на коврике, а рядом извивались осклизлые кольца пуповины. Анна поспешно протерла ему рот и нос.
— Где же этот чертов врач?
Маргарет, все еще стоя на четвереньках между ножкой кровати и стулом, сказала:
— В первый раз слышу, чтобы ты чертыхалась.
— Маргарет, ты не знаешь, пуповину надо обрезать сейчас или подождать последа?
Маргарет закрыла глаза от еще одной, уже более слабой схватки.
— Какой у него жуткий вид.
Под хлопанье дверей явился врач.
— Боже мой, — сказал он. — Боже мой!
Маргарет вытерла пот со лба.
— Вы пропустили все самое интересное.
— Иногда роды бывают стремительными, милая дама.
— Не были они стремительными. Все это продолжалось часов шесть, не меньше.
— Маргарет! — сказала Анна. — О Маргарет, почему ты молчала?
— Хотела проверить, трусиха я или нет.
Доктор в полной растерянности пощупал ей пульс, потом повернулся к младенцу.
Маргарет встала с пола. Господи, у меня внутренности вываливаются. Я вывернута наизнанку, как носок.
Кое-как она добралась до кровати. Ее охватило глубокое утомление и сонливость. Она слышала, как вокруг снуют люди и как по-птичьи чирикнул младенец. Она устало перевернулась, вдавливая в матрац дряблый, растянутый живот.
Был сентябрь 1941 года.
Много лет спустя Маргарит казалось, что все происходило только между 1941 и 1945 годами. Все войны, мировые и личные. Все потери, видимые и невидимые…
Роберт Кайе получил чин морского офицера и отправился в Англию. У Старика случился первый инфаркт и первый инсульт. И это… с Энтони, сыном Анны.
Да, угрюмо думала Маргарет, это были страшные годы.