Правда, не было уверенности что получиться, я же ещё ни разу не пытался воздействовать «паромом света» на зажигалку. Придётся проверить в боевой обстановке.
Хруст приминаемых кустов ознаменовал появление на сцене хозяина щупальцев. Из моего лежачего положения, я смог немного его рассмотреть. Здоровая пятнистая туша желтовато-черного цвета, на четырёх перепончатых лапах. А вот головы так таковой не наблюдалось. Обрубок шеи оканчивался непонятно чем, какой-то воронкой или присоской — откуда все эти тонкие и длинные щупальца и росли. И сейчас этот несуразный гибрид из тритона, жабы и пьявки, удерживая этими самыми щупальцами меня и Химари, не спеша подбирался все ближе. Сожрать этот говнюк нас вознамерился или этими самыми тентаклями в нас свою икру отложить, то есть трахнуть попытается? И то и другое мне категорически не нравилось.
— Химари, ты там как жива? — крикнул я, пытаясь достать из кармана зажигалку.
В ответ донеслось что-то неразборчивое. Ну да ладно, вроде жива. А раз так — ещё побарахтаемся. Превозмогая сопротивление склизких щупальцев, я смог таки дотянутся до кармана штанов и сжав в руке пластиковый цилиндр зажигалки попытался на манер ножа напитать энергией.
Получится ли то, что я хочу сделать или она просто нагреется и взорвётся в руке? Но времени на размышление эта тварь мне не оставила — используя обвивающие тело Химари щупальца, она рывком подняла мечницу в воздух.
Гадство, но почему разные нехорошие вещи случаются куда чаще приятных? — подумал я, видя как щупальца, цепко удерживающие брыкающую мечницу начали весьма характерно разводить ей ноги. А из «воронки-пасти» повернувшейся к ней твари полезло что-то новое, длинное, хоботообразное и покрытое слизью…
— Уже потек что ли? Ничего, головохуй, щас ты у меня ещё больше возбудишься, из всех отверстий хлестать будет — прошипел я, а затем, направив импровизированное оружие на обвившие меня щупальца, щёлкнул кнопкой пьезоэлемента.
Сработало! Зажигалка с шипением извергла мощную, но быстро иссякшую струю голубого пламени. Однако и этой мощности карманного одноразового огнемёта хватило, видимо щупальца были весьма чувствительны и на огонь среагировали характерным рефлексом. То есть инстинктивно попытались убраться подальше. Что мне было исключительно на руку, поэтому, ощутив, что сдерживающие меня живые путы ослабли, я рванулся что есть мочи.
— Хрен тебе, а не её задница. Она только моя, запомни тварь — подхватив с земли нож, я буквально прыгнул на подобравшуюся столь близко гадину. И исхитрившись оседлать, вцепился одной рукой в скользкий хобот, а другой вогнал нож в глотку, после чего потянул рукоять на себя. Существо среагировало молча, конвульсивно дернувшись и выгибаясь, больно врезав щупальцами по спине, но захлестнуть их вокруг моей шеи не успело — клинок уже рассёк плоть противника, расширяя воронку рта подобно застёжке молнии. Сопротивление было, но не столь сильное как я ожидал, плоть была мягкой, нечеловеческой. Повернув лезвие, я рванул нож дальше, пытаясь развалить по шире края раны, а потом, забив на это дело, принялся просто наносить удар за ударом. Снова и снова, не обращая на летящие от лезвия брызги и пульсирующие струйки темной крови, бьющие из всё новых и новых открывающихся ран. И мне всё это нравилось, в кровавом угаре я бил и кромсал, рубил и резал, и если бы одно из тентаклей хлестнуло мне по лицу — скорее всего пустил бы в ход и свои челюсти…