Эрик оторопел от подобного напора и даже не сразу подобрал слова.
— Очень щедро, но сходу не решишься, хотя… я не понимаю, что меня сдерживает, — незнакомое доселе чувство эйфории овладело Эриком, похоже, то, к чему он так стремился, само шло в руки, осталось лишь ухватить редкий шанс.
— Я не ошибся в тебе. Со временем ты научишься быстрей принимать верные решения. Советую не тянуть с раздумьями. Вряд ли в будущем подвернётся возможность с воинской академией. По крайней мере, бесплатно там не учат — слишком мирные деньки сейчас.
Арон оставил адрес своего жилища в Новых Ветрах и, вместе с охранниками, покинул Серые Луга, оставив Эрику пять золотых монет на дорогу и за порванную рубашку — такой суммы не заработать и за год, живя в деревне и работая как все.
Отец и мать были готовы сына нести на руках, до самого Ветреного града, лишь бы тот не упустил зазевавшуюся фортуну, но оставить дом не представлялось для них возможным. Хотя мама сначала и воспротивилась, решив, что вся эта история лишь повод похитить беззащитного мальчика, но на помощь подоспел старейшина, заверивший женщину в честности мага. И уже через два дня все было решено. От Серых Лугов до Новых Ветров дорога занимала три дня пешим ходом, а до ближайшей большой деревни целый белый день, но мама всё равно опасалась отпускать сына одного в такую даль. И тогда в дело вмешались друзья Эрика, решившие проводить его до Крестов, находившихся в двух днях от Луга.
Оставив родителям четыре золотых, Эрик с друзьями двинулся в дальний путь. Впервые так далеко отойдя от дома, он не чувствовал никакого страха перед огромным миром, что раскрыл объятия, и лишь расставаясь с товарищами в Крестах, он ясно понял, что остаётся совсем один. Надеяться кроме как на себя теперь не на кого.
Деревня Кресты оказалась местом гостеприимным. Местные жители сразу рассказали, кто сможет помочь парню добраться до города. А добрые люди нашептали, что в последнюю очередь ему стоит обращаться к толстому Лассу. Наговорили, что этот самый Ласс в прошлом разбойник, скупой до жути, может обмануть. И с особым удовольствием поведали о его пристрастии к молоденьким девушкам и даже девочкам, из‑за чего в деревне его все ненавидели и боялись. Из трёх возможных кандидатур, в итоге, удалось договориться лишь с одной. Полный мужичок, запросивший тридцать серебряных за место в старой телеге, конечно же, по закону подлости, оказался толстым Лассом. Но выбора у Эрика не было: по каким дорогам идти до города после Крестов он не знал.
Как выяснилось уже в пути, со слов самого Ласса, чтобы там, в деревне о нём не наговорили — всё клевета. А не любят его от того, что он деньги умеет зарабатывать. Речь Ласса изобиловала множеством ругательств, пошлостей и сальных шуточек, из‑за чего Эрик старался разговаривать с ним как можно меньше, но толстопуз не желал оставлять попутчика в покое и всё время находил темы для бесед, и уже к середине пути окончательно вывел парня из себя. И Эрик затеял опасную игру, чтобы хоть как‑то отвлечься от тягучего времени и ускорить его бег. По правилам, придуманной на ходу «игры», Эрик должен был, во что бы то ни стало разузнать подробности жизни этого человека, задавая наводящие вопросы, ненавязчиво интересуясь деталями, выдумывая собственные истории, подстёгивающие к нужному разговору. Главное условие — Ласс не должен заметить подвоха.