Однако подобные меры никакого результата не дали, так как всё так же неожиданно и закончилось - нулевики больше никак не проявлялись; датчики, установленные Иннокентием Ивановичем, ни разу не зафиксировали чужого присутствия. Ну что ж, подумал Рябов, стало быть, парни ошиблись в объекте, видать, такое не только с обычными людьми случается.
Доктор, предоставив своим коллегам возиться с пострадавшим, стоял у дверей медпункта и, задрав голову, смотрел в прореху в тёмном ночном небе, из которой выглядывали звёзды. Увидев подошедшего Рябова, спросил, зевнув:
- Ну что, уже известно, из-за чего этот пожар?
- Молния, - ответил Иннокентий Иванович. - По рассказам очевидцев - шаровая.
- Странно, - фыркнул Доктор и достал сигареты. - Будешь?
- Что странного в грозе? - пожал плечами Рябов, беря сигарету. - В это время года грозы в нашем районе довольно часты. И шаровые молнии - не редкость.
- Странно, что только один пострадавший.
- Пятница потому что, - озвучил Рябов версию Михаила Мызина, напарника Сергея Горшечкина. - А что, действительно один?
- Других пока не приносили. Думаю, уже не принесут. Зря только из-за праздничного стола выдернули.
- А какой сегодня праздник?
- День психиатра.
- Разве? Помнится, ты говорил, что он когда-то осенью. В октябре, что ли...
- Хорошая у тебя память, Иннокентий, - похвалил Рябова Доктор и пояснил: - У меня каждая пятница - День психиатра.
- Принимаешь на грудь, Глебушка? - потянул носом Рябов.
- Сугубо, чтобы не свихнуться, - отрезал Доктор.
Иннокентий Иванович воззрился на него с большим удивлением.
- Не ожидал от тебя таких слов.
- А ты разве не знаешь, что все психиатры немного того? - усмехнулся Доктор. - И чем дольше они работают в своей профессии, тем больше становятся похожими на своих пациентов. А в итоге даже быстрее их оказываются у врат счастья.
- И что же ты называешь вратами счастья?
Доктор не ответил. Щелчком отправив окурок в пахнущую горелым черноту, повернулся и направился в медпункт, устало обронив на ходу:
- Домой, однако, поеду.
- Постой, Глеб, - окликнул его Рябов. Доктор обернулся. - Что с Горшечкиным? Выживет?
- Значит, фамилия этого парня - Горшечкин? Смешная... Выживет, куда он денется.
- А говорить когда сможет?
- Легкие мы ему провентилировали, к аппарату подключили, раны, как могли и чем могли, залепили. Ожоги у этого Горшечкина, конечно, не хилые, причём не только внешние, но и верхних дыхательных путей... Но для тебя, дорогой Кеша - любой каприз и совершенно бесплатно. Желаешь допросить бедолагу? Хорошо, сейчас парням скажу, вколят чего-нибудь бодрящего...