Пройдя через дверь с выбитым несколько минут назад замком и бросив беглый взгляд на арену, Ретиф понял, что воздействие инта начинает ослабляться. Вода, заливавшая арену, стала менее плотной и по ней пошла плавная рябь. Это говорило о возвращении видимых глазу движений.
Он бросился вперед, забежал зверю сзади и только сейчас увидел, что тот медленно поплыл в воздухе. Ретиф схватился за его чешуйчатый круглый хвост и отступил чуть в сторону, чтобы удобнее было поворачиваться. Придаток монстра хрустнул, но выдержал натяжение. Тогда Ретиф напряг все свои силы и раскрутил зверя вокруг его хвоста. На втором повороте он отпустил хвост и зверь со все ускоряющейся скоростью поплыл прочь с арены.
Раздался негромкий хлопок и в уши землянину ударил низкий гул, который с каждой секундой становился все выше, как будто взбирался по каким-то ступенькам. Скоро этот звук уже был похож на басовый рык, потом перешел в низкий потусторонний рев и наконец превратился в многоголосый крик возбужденных зрителей. Вода окончательно утеряла плотность и Ретиф провалился в нее как в сугроб по щиколотку. Что-то просвистело мимо него и со всплеском упало в воду на арене: это был изломанный механизм дверного замка, закончивший свой полет. Ретиф подхватил свою жердь, которая еще не успела упасть, и быстро обернулся в ту сторону, куда улетел зверь. Тот со страшным грохотом обрушился на тент, закрывавший от солнца ложу гранд-адмирала. Этот звук перекрыл собой даже рев трибун.
- Что... Как... Где... - в отчаянии, запинаясь, воскликнул Харрумф. Парень, ты видел это?!
- Что именно? - невинно осведомился Ретиф.
- Ты куда-то дернулся... Только ветер в ушах просвистел! А эта тварюга как будто... как будто замерла в полупрыжке... прямо в воздухе... А потом вдруг... Произвела какой-то сверхъестественный скачок... Вон туда, смотри! - Он указал рукой на ложу высокопоставленных лиц, где среди поваленных стоек тента и ошметков ткани возвышалось чудовище и расшвыривало в разные стороны обмерших от ужаса гатераканцев, словно чучела, набитые ватой. При этом оно страшно ревело. Над ареной разносились дикие звуки аварийной сирены. Отовсюду сбегались облаченные в металлические щитки полицейские. Они не могли вести прицельный огонь из-за того, что боялись попасть в своих соотечественников, поэтому просто беспомощно палили в воздух. Гвалт на трибунах стоял дикий. Дрессировщики с лицами припадочных толпились рядом с ложей, где творилась кровавая бойня, кидали туда свои лассо, бесперебойно тыкали электрическими палками, по-всякому пытаясь утихомирить рассвирепевшего хищника. Оркестр вдруг очнулся и врубил резкую расстроенную мелодию, чтобы хоть как-нибудь сгладить всю нелепость и дикость происшедшего.