– Вас, герцогиня? Вас, такую неустрашимую амазонку!
– Идите же, неблагодарный. Право, вы не стоите, чтобы за вас дрожали.
– Как же это понять, герцогиня? – спросил Бофор, разваливаясь на кушетке перед камином.
– И еще он спрашивает! – воскликнула красавица Монбазон, устремив на него пламенные взоры. – Тот за кого я жизнь готова отдать!
– Милая Мария, этому я верю, но…
– Довершайте.
– Зачем же жертвовать жизнью? Стою ли я такого самоотвержения?
– Лучше оставим это, Бофор, вам не понять меня.
– Правда, я давно изучаю вас, но признаюсь, до сих пор не могу понять вас.
– Оттого и не можете, что вы легкомысленны, ветрены, по привычке к легким успехам у женщин, вы ставите всех на один уровень.
– Вы это ставите мне в укор?
– Нет.
– Послушайте, милая Мария, если бы у меня был другой характер, если бы я похож был на тех людей, которые беспрерывно заняты своими корыстными расчетами и выгодами своего честолюбия, мог бы я внушать любовь женщинам?
– О! Не говорите этого, Бофор! Когда я думаю о том, как вы ветрены, как вы непостоянны, тогда моя любовь превращается в ненависть, тогда я думаю только о крови и смерти!
– Ого! Герцогиня и после стольких лет!..
– Сколько лет! А вы, видно, считаете их?
– Когда вы позволили мне в первый раз сказать вам, что вы прекрасны, это было…
– Замолчите! Я не знаю, не хочу знать! Это было вчера!
– Вот как! – сказал Бофор, задумавшись.
– Что с вами сегодня?
– Ничего.
– Как! Вы только что возвращаетесь после самого безумного предприятия, в котором рисковали жизнью…
– Если бы оно не кончилось такой забавной комедией.
– Согласна, однако, отправляясь, вы не могли знать, что так случится. Словом, вы вернулись здравы и невредимы и не сказали ни одного доброго слова вашему лучшему другу.
Бофор взял руку герцогини и медленно приложил к ней губы.
– У вас есть что-то на душе, и все мои подозрения восстают с новой силой. Да, вы отправились вместе с герцогиней де Лонгвилль. Признайтесь же, вы все еще любите ее?
– Я питаю к ней глубочайшее уважение.
– О! Вы напрасно хотите обмануть меня, я понимаю эти дела. Если бы я устроила подобное предприятие, вы, наверное, нашли бы какой-нибудь предлог, чтобы не сопровождать меня.
– Напротив, я ваш раб и пойду за вами на край света.
– Да, это только так говорится! Но признайтесь по совести, вы все еще влюблены в эту красивую блондинку с величественными манерами добродетельной женщины, а, в сущности, она самая продувная кокетка в мире.
– Герцогиня…
– Берегитесь, говорю вам, берегитесь! Я отомщу, отомщу жестоко – вам или ей?
– Позволите ли мне сказать вам хоть одно слово?