Больно… кровь… – шепчет Верочка.
Прости, прости, я нечаянно. Больше не делать так?
Делай… делай… я смогу.
Только не терпи, если очень больно…
Хорошо…
Что он дальше творил, Даниель не понимал. Как будто бился сам с собой через тело Веры. Ему показалось, что он сойдёт с ума от этого дикого ощущения доминирования над чужим телом! Как это было красиво и здорово! Он рассыпался на множество мелких кусков-метеоритов…
Вера плакала. «Что, что я наделал?» – очнулся Данил.
Тебе плохо?
Нет-нет, Даниель… Просто это эмоции. Я не могу объяснить…
Я тебя люблю. «Люблю»… Эти слова сразу вернули его на землю.
– Нет, только не это, Вера… Пожалуйста… Только не любовь… Ведь всё так хорошо… Я не могу, не могу, не могу!!!
– Это уже произошло, Даниель, и довольно давно, и я ничего не могу с собой сделать. Я не могу убрать эти чувства, понимаешь?
– Убери, ну пожалуйста, Вера… Я прошу тебя.
– Я не могу. У меня ничего не получается. Я ведь тоже не хотела их. Я тоже хотела только встреч, секса, общения, дружбы. Но то, что произошло, уже произошло!
– Нет, этого не может быть! Не может… Я не могу. Я не могу никого любить. Я – плохой. Я очень плохой, Вера…
Вера молча везла писателя в его берлогу. Он что-то писал в своём телефоне. Потом так же молча вышел из её машины и прислал ей сообщение:
Полоснув по твоей коже… Как ты красива, милая, умирая от боли. Я, наверно, садист и, скорее, не стою… И я, скорее, не сказка, а лезвие от… салазок. Я – нож, устремлённый в сердце… И стоит тебе бояться, Но я не могу по-другому, Я не умею сдаваться. Это такой вид любви… Как хочешь меня назови, Я – кокаин в твоей сладкой крови. Пока мы живы, Мы чувствуем Оргазмами за оргазмом, Мы не умрём сразу, Мы не умрём позже, Мы даже немного похожи, Но никогда вместе… Но никогда сразу… Душа в душу… И прочая х…я… Потому что, полоснув по твоей коже, Я вряд ли почувствую Тебя.
Вера оказалась талантливой ещё и в ответах. Через час он тоже получил письмо от неё:
Похоже, пора изгонять тебя из меня, как дьявола из одержимого. Есть хоть какая-то гарантия, что не срастёмся спинами… Мне не жалко будет, когда станут тебя линчевать; И, скорее всего, я даже буду этому помогать. Взять бы кнут и пройтись по твоей обнажённой душе, Как ты рвал на эмоции твои жалкие я-я-я… И уже Бесполезно и пусто искать смысл в тебе или в нас, Когда остаётся лишь полотно овдовевшего дня… Ночь тихо умирает вместе с множественным числом, По ней скорбит утро, разрывая небо первым солнечным лучом. И мы тандемом тоже молча скулим ей вслед, Ты предлагаешь мне остаться, я отвечаю: «Нет»… Вместо жемчуга раннего дня между пальцев Катаю в руках «прощай», «до свиданья»… Хотелось бы бросить, порвав, эти бусы. Старые бусы, ненужные бусы… Так же, как я порвала твои струны, А ты мне в ответ только лишь улыбнулся своей до скандала спокойной улыбкой. Всё тише и тише дыхание. Выгнать Тебя бы до слова, до вдоха, до взгляда!.. Я знаю, что будет дальше…