Через несколько долгих недель изнурительного плавания, ближе к вечеру, мы, наконец, увидели далекий берег, про который Кокча не раз рассказывал мне по вечерам, когда ему было скучно. Он вообще много говорил о своей родине. Мне она казалась краем вечного снега и льдов, но для него она была, наверное, самым прекрасным местом на земле.
- Это земли Хагена Молчаливого, - сказал Кокча, когда мы достигли берега, и я увидела появившиеся вдалеке дома. Мое сердце сжалось. Скоро я увижусь с Айге, сказала я сама себе, и мое сердце переполнилось радостью от предстоящей встречи.
Когда мы высадились на берег, я увидела, что от самого берега в лес, за которым и находилось поселение, идет широкая тропа. Я закинула за плечи свою котомку и лук со стрелами, а потом поспешила вслед за дружинниками, следовавшими за Кокчей по тропе. Волкодав семенил за мной, радуясь твердой почве. Мы шли несколько минут, прежде чем вышли к широкой вырубке, за которой открылось поселение, огражденное высоким частоколом. Высокие широкие ворота были распахнуты, Кокча направился туда так уверенно, словно делал это часто. Он определенно был здесь не впервые, подумала я.
Увидев Кокчу и его людей, нам навстречу высыпали местные жители. Я стояла в стороне, пока он приветствовал почти каждого, кто подходил к нему. Смотрела на обнимающие его руки, на целующих его молодых девушек, отводящих потом покрасневшие лица, на пожилых мужчин, спешащих обнять молодого воина и смеющихся детей.
Когда, наконец, с приветствиями было покончено, мы двинулись дальше, мимо крестьянских домов, пока не остановились перед высоким крепким строением. Я сразу же, едва взглянула на него, поняла, что это и есть дом Хагена. Высокие двери венчали резные драконы. Они смотрели на всех свысока и щурили свои злые деревянные глаза. Дом был огромен, намного больше, чем отцовский.
Мы прошли внутрь. Кокча - первый, я с Космачом - замыкая шествие, и вскоре оказались в огромном зале, наполненном запахом горящих факелов. За длинным столом восседал седобородый могучий мужчина. Он взглянул на вошедших, и его лицо вмиг озарилось радостью, но, несмотря на это он не встал из-за стола, чтобы поприветствовать гостей, а остался сидеть, но Кокча сам подошел к нему и, склонившись, обнял.
Я огляделась. Зал был довольно богато убран, полы застелены соломой, стены завешены щитами. Мимо меня прошмыгнула молодая рабыня, я сделала шаг назад, пропуская ее.
- Мы ждали тебя не раньше весны, - услышала я голос того человека, который сидел за столом. Молодая рабыня наливала в его чашу вино, - Но я рад, что ты здесь. Несколько дней назад вернулся и Хаген.