Джагат Сетх, встретивший их по приезде, рассказывал гостям о том, какой обильный дождь был на прошлой неделе. Собственно, «Джагат Сетх» не являлось именем, это означало – Банкир Всего Мира. Наваб Муршид Кули-хан часто делал займы у этого богатого марварийца,[31] за что и пожаловал ему не только всевозможные привилегии, среди которых возможность чеканить монеты, но так же и этот важный титул.
Вторым был другой банкир – Амичанд. Круглолицый, с хитрыми, чуть раскосыми глазами и удивительно круглым кончиком носа, он вызывал расположение и являлся довольно веселым человеком. С таким приятно иметь беседу, но опасно перебегать ему дорогу. Еще не успеет стихнуть смех, как враги Амичанда будут повержены, а их останки растерзают собаки. Лорин хорошо знала такого рода людей.
И тем удивительнее было то, как они ведут пустые разговоры, неспешно и томно, подчеркивая любезное отношение друг к другу. Они ждали кого-то. И вот четвертый участник встречи появился. Едва открылась дверь, и Лорин почувствовала, как в животе сворачивается ледяная змея, вроде той черной гадины, которую она мимоходом увидела по дороге сюда.
Вошедшему было чуть после сорока, его длинные с медным отливом волосы немного поблекли от проступившей седины, скуластое лицо с волевым подбородком и длинным острым носом почти не изменилось, лишь добавилось морщин. И фрак плохо скрывал несколько выступающий живот, который прежде был втянут, как у матерого волка. Но взгляд, взгляд остался прежним, таким же пронзительным, жгучим и цепким. Скользнув взглядом по Лорин, он ничем себя не выдал. Приветствовал всех присутствующих мужчин, в последнюю очередь – после представления Клайва – вежливо поцеловал руку единственной женщины.
– Сэр Майрон Бридж.
Она назвала свое имя в ответ. Как же много лет прошло с момента их последней встречи. Многое изменилось, но только не то, как Лондонский Кракен, под чьим прозвищем был известен этот человек на родине, зарабатывает на хлеб. Во времена войн и переворотов самым ценным становились уже не деньги, а доверие. Никакие суммы не гарантируют того, что союзник сдержит слово. Именно в эти тяжелые часы внезапно появился никому неизвестный молодой человек с вульгарно рыжими волосами, как у ирландца. Он пришел в высший свет с заявлением, что готов предоставить свои услуги в качестве поручителя при спорном вопросе. Кто уж там первый к нему обратился – неясно, но далее карьера юноши взлетела ввысь. Его приглашали как на семейные споры, так и на подписание договора между вчерашними врагами. Его появление становилось гарантом того, что сделка состоится и пройдет по всем правилам. За это все стороны соглашения выкладывали Кракену немалую сумму, и никто не жаловался-ведь они платили за собственное спокойствие. Если же кому-то взбредало в голову нарушить соглашение, щупальца лондонского чудовища доставали его повсюду. Этот человек умирал самой жестокой смертью, а его изуродованные останки выставлялись на всеобщее обозрение. Жертв Кракена прибивали к воротам, развешивали по частям над городом, внезапно обнаруживали среди фруктов на рынке. И никто никогда не отдавал приказ схватить жестокого убийцу. Оставшиеся в живых с благодарностью принимали его заботу, и поток клиентов только увеличивался.