Он снял капюшон и посмотрел на нее темными влажными глазами.
– Ты пришел за ним? – спросила Лорин, пытаясь представить, как сумеет остановить натренированного убийцу.
Но вместо ответа он тоже задал вопрос:
– Что ты знаешь о Римлянине?
– Этот сукин сын меня подставил. И, кстати, он убил одного из ваших довольно неприятным способом.
Выражение лица ассасина до того было отстраненным, но теперь выражало недоумение:
– Одного из… Это абсурд. К нему никого не посылали.
В голове Лорин за секунду сложилась до того омерзительная картина, что ей стало дурно. Так вот почему у пленника не было языка…
«Этот подонок схватил невиновного человека и пытал его до смерти, выдавая за моего сообщника. На месте Клайва я бы тоже усомнилась», – подумала она. Судя по всему, ассасин догадывался о ходе ее мыслей. Во всяком случае, его поза более не была угрожающей, он немного расслабился, словно некий барьер был преодолен.
– Зачем ты собирался убить Клайва? – спросила она прямо. – Кто за это платит?
Он снисходительно посмотрел на нее:
– В самом деле, ты не ждешь ответа! Посмотри вокруг. Ты видишь этот город? Его построили одни захватчики, а позже оккупировали другие. Британская корона поработит этот народ так же, как западные земли, случайно открытые Колумбом. Пройдет время, и все будут говорить на их языке, поклоняться британскому богу и деньгам. Мир встанет на колени перед ними.
– Перед кем?
– Ты мне скажи, – он приблизился, пристально глядя ей в глаза. – Прежде я полагал, что воюю только с тамплиерами, что это их цель – порабощение человечества. Но ты не из них, верно? Кто ты?
Лорин посмотрела на нож, зажатый в его руке. Странно, но вместо страха она испытала усталость.
– Смерть разочаровалась, не получив меня сегодня. Можешь сделать ей запоздалый подарок.
Ассасин что-то пробормотал на персидском и покачал головой:
– Я уважаю твою преданность делу. А твои хозяева ценят ее?
– Никто из нас не стремится к разрушению. Наше дело – наблюдать.
Ее собеседник горько рассмеялся:
– Значит, сейчас ты наблюдаешь за агонией целого народа. И как, тебе нравится твоя роль?
– Ты сам всего лишь слуга, – огрызнулась она. – Тебе платят – и ты убиваешь. Уверена, призвание палача тебе по душе.
– Я слуга, – согласился он, – но меня ведет вера в то, что моя жертва и мой труд не напрасны. А ты можешь сказать подобное?
Меньше всего Лорин хотела сейчас спорить и отстаивать интересы своей семьи. Да, семьи, ибо у нее не было близких, кроме Харди. А если он говорил от лица старейшин – то и они были близки ей. Но это был не лучший день для проверки собственной преданности.