Спустя час и полбутылки коньяка, она окончательно утвердилась в своем решении. Было уже ближе к восьми вечера. Бойтель отправился восвояси, напомнив, что на утро назначен сеанс. Вот так просто: попрощался и вышел из посольства. «Теперь он сядет в машину, снимет пиджак, ослабит галстук, – Ника с усилием отдирала кусок мягкой обивки дивана. Австрийское качество ничем не уступало хваленому немецкому. Потертая мебель была на удивление крепкой. – Приедет домой, к своей женушке или мамочке, с кем он там живет, похлебает супчик из тарелки, выпьет стакан молока или бокальчик виски и завалится спать, ублюдок. Но пальцем не пошевелит, чтобы позвонить мои старикам».
Ника скомкала обивку дивана и щедро полила ее коньяком. Затем поставила тумбу на диван и залезла на самый верх конструкции. Отсюда, если встать на цыпочки, можно было дотянуться до потолка. Камер в комнате не было, в отличие от датчиков пожарной сигнализации. Закрепив концы обивки под металлическими полосами, закрывающими стыки между потолочными плитами, Ника поднесла зажженную зажигалку к провисающей ткани. Спирт вспыхнул, и от самодельного факела потянуло коньяком. Спрыгнув вниз, Ника последний раз огляделась, решительно выдохнула и открыла дверь. Охранник, увлеченный игрой, тотчас повернулся к ней.
– Мне в туалет.
Он равнодушно кивнул. Работа у него такая, что ни с кем не поспоришь, кроме тех злобных птичек, которыми он стреляет из рогатки в своем мобильном телефоне.
Оказавшись в туалете, Ника нервно закурила. Здесь, в санузле, сигнализации не было. Она открыла окно, вдыхая свежий воздух. Отсюда была видна часть улицы. Темнело.
Ника почти успела докурить, когда пронзительный звон заполнил коридоры посольства.
– «Беги, Нео»,[15] – вслух сказала девушка, бросая окурок за окно.
Дверь в туалет распахнулась, охранник ринулся к ней.
– Эй, я тут не при чем! – воскликнула Ника, вполне правдоподобно испугавшись.
– Пожар, нужно на улицу, – отчеканил он.
– Но Бойтель же сказал оставаться на месте!
– Инструкция.
Схватив Нику за руку, он потащил ее по коридору. В посольстве осталось немало сотрудников, и теперь все они, кто взволнованно, кто – не расставаясь с мобильным телефоном и продолжая разговор – покидали свои места, унося ценные папки. Инструкция.
Едва они очутились на улице, как хватка охранника окрепла.
– Эй, руку сломаешь! – возмутилась Ника.
Он ей не ответил, только озирался по сторонам, словно собака, почуявшая где-то свежее мясо. Его взгляд остановился на припаркованной у противоположной стороны улицы машине, но тут же переключился на собирающихся под зданием людей, которые из любопытства глядели на окна, пытаясь увидеть очаг возгорания.