что-то пропустить. На меня никогда нельзя полагаться!
В газете появилось объявление: требуется ночной охранник. Кандидат должен отвечать трем условия: во-первых, он должен быть очень высоким, сильным и внушительным; во-вторых, у него не должно быть вредных привычек, и особенно – пристрастия к алкоголю; и в-третьих, он должен быть надежным.
Мулла Насреддин ответил по объявлению. Его пригласили; но, к удивлению нанимателя, Мулла оказался очень мал ростом, и по его виду сразу было ясно, что он не обидит и мухи.
– Не понимаю, – сказал наниматель, – зачем вы сюда пришли? Вы же читали объявление? Было три условия: во-первых, охранник должен быть высоким, не менее шести футов ростом. В вас, как мне кажется, не больше пяти. Также он должен быть внушительным и солидным… а вы похожи на клоуна. Зачем вы пришли? Вы много пьете?
– Очень, очень много! – сказал Насреддин.
– Так зачем было отнимать мое время? Что вам нужно?
– Я только хотел сказать, что в придачу ко всему я ненадежен.
Я тоже ненадежен. Я совершенно не помню, что сказал вчера. «Я слишком много пью!», поэтому я могу легко себе противоречить – иначе было бы очень трудно. Мне даже в голову не приходит, что я противоречу себе. Что бы я ни говорил – ведь все это так и есть! Мне все равно, что я говорил раньше. Меня это не касается. То была правда мгновения, это тоже правда мгновения; и я ненадежен. И я не говорю ничего такого, что собираюсь снова сказать завтра. Кто может знать? Я не знаю. Если вы действительно слушаете меня, мало-помалу вы начнете слушать мгновение. Именно в этом вся моя работа.
Я не пытаюсь дать вам никакой философии, доктрины, догмы. Догма должна быть последовательной, кредо должно быть последовательным. Я не пытаюсь обратить вас в определенное верование; верование должно быть последовательным. Я пытаюсь дать вам видение, а не верование. Я пытаюсь помочь вам подойти к моему окну и увидеть небо, увидеть истину. Эту истину нельзя описать. Из этой истины нельзя сделать догму, эта истина содержит все противоречия – потому что она так необъятна! И я продолжаю давать вам ее проблески, показывать грани и стороны: одна ее сторона противоречит другой. Но в истине все стороны встречаются и сливаются в одно.
Правильный способ слушать меня – такой, к какому пришел Париджат. К нему должен прийти каждый, кто хочет меня слушать. Если вы хотите быть со мной, вы должны прийти к этой безмятежности, в которой вы можете не обращать внимания на прошлое. Вы забываете, что я сказал, так же, как забываю я. Вы просто слушаете это мгновение. Тогда нет противоречий, потому что нет сравнения. И тогда вы не цепляетесь за то, что я говорю. Это становится просто направлением, а не пунктом назначения. Это просто помогает вам стать более бдительным и осознанным. То, что я говорю, не философия, это совершенно иное в