— Когда я в Москве, я обычно останавливаюсь у брата. Да мы и с Инной часто там ночевали: брат часто в отъезде.
— Брат у Виталия весьма любопытный человек, — повернувшись ко мне, сообщил Родион Потапович. — Михаил Храмов, по прозвищу Хром, очень разносторонняя личность. Ведет дела с господином Ованесяном, совладельцем букмекерской конторы «Фаворит», почтительным клиентом которой я часто изволю являться.
Виталий даже вздрогнул.
— Откуда… откуда вы знаете? — пробормотал он.
— Да грош бы мне цена, если бы я, будучи знаком с человеком около часа, не навел о нем справок. Тем более что ваша семья настолько яркая, что особо и трудиться не пришлось. Я сделал это непосредственно тогда, когда мы еще беседовали у меня в кабинете, а потом я позвонил Марии, — пояснил словоохотливый Шульгин. — Откровенно говоря, ваш отец, Храмов Сергей Сергеевич, был довольно известным человеком в Ленинграде. Он же, если мне не изменяет память, работал в горисполкоме, и не последним человеком там был. Затем подался в бизнес, переехал в Москву.
— Да, все правильно, — сказал Виталий. — Быстро вы все это… и про меня уже что-то успели узнать?
— Да нет, не особенно. Вы, к счастью, еще не успели оставить глубокого следа в тех информационных источниках, из которых я черпаю сведения. Впрочем, какие ваши годы, — иронично хмыкнул босс.
Квартира Михаила Храмова, который был заочно отрекомендован боссом как Хром, оказалась неожиданно скромной по интерьеру, хотя и значительной по размеру. Наверное, раньше тут обитал сам Сергей Сергеич Храмов, умерший почти десять лет назад, как шепнул мне Родион, и с тех пор ничего тут не менялось. А то, что считалось роскошью в начале девяностых годов, стало весьма скромным по новорусским понятиям.
Самого хозяина, то есть Михаила Сергеевича Храмова, дома не оказалось. Как частенько, сообщил нам Виталий. Вообще же Виталий с момента приезда жил у брата уже полторы недели, а с тех пор видел его всего два или три раза.
Легко предположить, что Храмов-старший был весьма занятым человеком. С широкими знакомствами и большим количеством друзей, о чем свидетельствовала хотя бы огромная, где-то полтора на два с половиной метра, картина, изображающая группу молодых людей в древнеримских тогах, но с широкими лицами и бритыми затылками на современный манер. У ног «древних римлян» в томных позах лежали несколько голых женщин с телами богинь, но лицами, встречающимися на соответствующих сайтах с приписками: «Красотки. Ждем в гости состоятельного господина с желаниями».
В углу картины красовалась надпись: «Мишану от друганов».