А на плане маршрута после Голландии стояла Англия. Известно, что русское общество середины восемнадцатого века обожало все английское не меньше, чем все французское. Самыми главными англоманами в России считались графы Воронцовы. Так, Семен Романович Воронцов, несколько лет пребывал на посту русского посла в Англии и остался там жить даже после отставки. В Англии Юсупова привлек знаменитый Оксфорд. Там он смог почерпнуть немало полезного и интересного.
По прибытии в Лондон в марте 1776 года, князь Николай Борисович был в самом скором времени представлен королевскому обществу. Среди числа его новых знакомых оказался Бомарше. В течение нескольких месяцев, проведенных в этом городе и в этом великосветском обществе, у Бомарше и Юсупова сложились весьма теплые дружеские отношения. Кроме того, уже более двухсот лет существует милая легенда о том, что князь и великий драматург соперничали, как и следует полагать, из-за женщины. Николай Борисович, разумеется, в этом «поединке» одержал победу. Известно, что внешний облик Бомарше являлся прямым доказательством теории Дарвина, еще не существовавшей в те времена. А князь Юсупов же считался признанным красавцем. Были слухи, что Бомарше даже подумывал об устранении противника, желая отравить его, но все закончилось благополучно.
Путешествуя, Николай Борисович всегда держал при себе небольшой альбомчик в красном сафьяновом тиснении, на котором золотом были выбиты слова: «ALBUM AMICORUM PRINCIPIS DE YOUSSOUPOFF». Что в переводе означает: Альбом друзей князя Юсупова.
Именно в этом, пропавшем в советское время княжеском альбоме, оставил свой след Бомарше, записав в нем собственноручно стихотворение. Его вместе с автографом опубликовал А. В. Прахов, благодаря чему оно доступно и в наши дни. Бомарше явно старался красиво и отчетливо выводить буквы, он определенно не писал на скорую руку. Николай Борисович гордился этим автографом, показывал его только избранным знакомым, в том числе и А. С. Пушкину.
Находясь в Англии, Николай Борисович занимался не только коллекционированием женских сердец и состязанием с другими мужчинами-конкурентами. Юсупов потратил кучу времени на осмотр художественных собраний и шедевров архитектуры. Он старался не отставать от тенденций художественной стороны развития своего времени. Попросту говоря, он четко следовал моде, но и учитывал «вибрации» собственного вкуса, становившегося с годами все лучше и лучше. В период своего первого путешествия князь приобретал популярных в то время признанных голландцев и фламандцев, работы талантов итальянского Возрождения. К сожалению, не всем им было суждено выдержать «экзамен временем и искусствоведами». В коллекции Николая Борисовича далеко не сразу стали появляться вещи первого сорта. Опыт собирателя, искусствоведа и знатока у князя был еще явно не отточен, но некоторым шедеврам удавалось украшать петербургский дом юного путешественника и, как полагается, вызывать зависть у гостей. Юсупов обладал довольно обширным собранием графики. Таким образом, на гравюрах-репродукциях Николай Борисович, как говорится, имел уже «наметанный глаз» и продать ему фальшивую вещь было практически невозможно. В девятнадцатом столетии князь приобретал достаточно много художественных вещей. Он опирался уже исключительно на собственный «коллекционерский нюх» и, надо сказать, ошибался в приобретенных покупках крайне редко. Экспонаты своей коллекции Николай Борисович размещал в доме своего отца на Английской набережной, где прошло его детство и отрочество.