Вотчину нужно было защищать, но везти пушки из центра России было накладно. Аникий Федорович испросил разрешения у царя на разработку металла в окрестностях своих земель и строительство металлургического производства. И добро было получено! На работу были приглашены самые искусные мастера. И вот уже в Орле-городке отливают пушки и куют стволы для пищалей. Городу стали не страшны набеги местных племен, отпор были готовы дать вооруженные наемные войны.
Частым гостем стал Аникий Строганов в царских палатах. Грозный видел в купце умного дельца, который при возможности ссудит и казну деньгами, и привезет из-за моря гагачий пух, и доставит соболей, чтобы по до льстить английского посла, и будет грозно стоять на защите своих земель в Приуралье. За несколько лет Аникий превратился в державную фигуру, такую, что даже разбойники его боялись. Случилось так, что Строганов отправил в Москву пятьдесят тысяч рублей, везли деньги по реке, корабль хорошо охранялся и на борт попросился купец Дмитриев, который по торговым делам добирался в столицу, с собой он вез десять тысяч золотых. В то время разбойничал на реке Чусовая известный всем атаман Василий Кривой.
Прознав про богатый куш, налетели на лодку разбойники, кого захватили в плен, кого убили, а главное похитили деньги и Строганова и Дмитриева. Через день сундуки с со Строгановским золотом стояли у порога его дома в Орле, рядом лежала записка, писанная с великими ошибками, мол, не имеем мы прав нашего Аникия-батюшку обижать, посему возвращаем взятое по ошибке. Все, до последнего рубля вернули разбойники! Но только Строганову, Дмитриевские 10 тысяч золотых так и остались у них, на что купец неимоверно обиделся и писал царю жалобную челобитную.
Жестким в разговорах и расчетливым делах стал Аникий, он мог многим пожертвовать, если знал, что впоследствии его ждут знатные барыши. И вот что удивительно – осталось в его душе место для Бога. Аникий на собственные деньги строил церкви и монастыри, переписывал церковные книги, украшал иконы богатыми окладами.
К слову об иконах. Аникий Федорович с большим почтением относился к иконописцам. Он безоговорочно жертвовал средства на то, чтобы в Сольвычегодске появилась своя школа иконописи. Сюда приехали лучшие новгородские и московские мастера, здесь зародилось необыкновенное явление, которое потом назвали «строгановской школой живописи».
– Да, батюшка, Аникий Федорович, – говорил старый благообразный седой мастер-иконописец Никита, – как и обещали, будут к Успению готовы иконы для нового монастыря.