Саныч остановился. Полез за пазуху, вытащил плоскую коробку, как мне показалось. Не сразу понял, что это.
– Фриц хотел полбутылки за нее, – сказал Саныч. – А я сторговал за четверть. Тяжелая, полкило почти.
Он протянул шоколадку мне. Огромная, я никогда не видел и вполовину, ни по тяжести, ни по размеру. Наверное, как шесть обычных плиток. Или как восемь. Длиной длиннее учебника, и толщиной в большой палец, с ребристыми квадратиками, прощупывающимися через фольгу и плотную коричневую бумагу. Не знаю почему, но было сразу ясно, что под упаковкой шоколад, замерзший, твердый и чуть седой, самый настоящий.
– Жаль, конечно, что поломанная, но ничего, я потом сморожу. Как тебе?
Я восхищенно вздохнул.
– Гросс цукерка, – пояснил Саныч. – Выпущена специально к намеченному в этом году взятию Москвы.
Он хмыкнул, осторожно забрал шоколад обратно.
– Все равно… – я помотал головой. – Фашистское жрать…
– Ерунда, – Саныч плюнул. – Ерунда… Это трофеи, все по праву. Вот у тебя же МП есть? Ты из него стреляешь – и ничего. А шоколадка – это шоколадка… Почти то же самое, что граната. Весит мало, а толку много. Потом… Знаешь, мне сам Глебов велел, ну, чтобы шоколад, если получится, добыли. Для разведчиков. Им нужно хорошо питаться, чтобы в обморок на переходах не падать. Понятно?
– Понятно, – согласился я.
– Так что никаких рассуждений, боец. Шире шаг!
Шире было уже некуда, но я все равно старался. А шоколадный вопрос по пути домой возникал еще неоднократно: ни с того ни с сего Саныч начинал рассуждать про трофейный шоколад, трофейный чай и трофейный кофе.
– Чай в Германии не растет, это все знают, – говорил Саныч. – И кофе тоже, хотя они его из ячменя делают. А шоколад точно из Африки привозят. Так что все это совсем не немецкое…
Или еще:
– У продуктов нет принадлежности. Вот если мы захватываем, к примеру, керосин, то мы же его не на землю выливаем, мы его в лампы. Так ведь?
Мне хотелось сказать, что керосин-то мы не пьем, но тут Саныч вспомнил про лекарства.
– Или взять лекарства. Мы же захватываем немецкие лекарства. Что, их потом выкидывать, что ли? Нет, надо спасать раненых. А вот когда мы войдем в Германию, там вообще все немецкое будет.
– Зачем? – не понял я. – В Германию мы зачем войдем?
– Как зачем? Ты что думаешь, мы на границе остановимся?! Нет! Придется Германию всю захватывать, до последнего кусочка. Чтобы никогда больше на нас не полезли. Гитлера, конечно, поймают, в Москву привезут – и в стеклянную башню. И все будут мимо проходить и плевать. И в каждом городе такую башню поставят, фашистов на всю Россию хватит, я уже говорил.