- Я понял, я все понял! Не убивай меня, я хочу жить.
Я посмотрела на него с презрением. Слабак.
- Подумай о произошедшем парень. Я не убью тебя, живи, но проживи эту жизнь достойно: не нападая на слабых, а оберегая их.
***
Возвращалась в лагерь я почти на рассвете. Я не дошла до него примерно пяти шагов, когда из полумрака ко мне шагнул Эйтор. На его плече висел рюкзак, он куда-то собирался - куда именно, я поняла, когда он заговорил:
- Еще пять минут - и наши пути бы разошлись: я как раз собирался за тобой.
Его тон был холодным, как лед. Я передернула плечами. Эйтор смотрел в мои глаза в течение минуты, затем кивнул в сторону нашего лагеря:
- Пойдем, обработаем твои раны.
Он развернулся и пошел вперед, ничего более не сказав. Но первым делом, как только я оказалась в лагере, я подошла к мальчикам. Они все еще спали. Лукас метался во сне. Мое сердце сжалось от боли за него: его губы были белыми, а щеки ярко-красными от жара. Я взяла бутылку с водой и положила одну таблетку трамала в свою ладонь. Эйтор молча наблюдал за мной. Я встала на колени рядом с Лукасм и с трудом его разбудила. Уговорами заставив его открыть рот, я положила лекарство на его язык и, приподняв его головку, помогла запить водой. Я немного посидела рядом, поглаживая его по голове, дожидаясь, когда он уснет снова.
Как только дыхание Лукаса стало глубоким, я поднялась, прихватила свой рюкзак, закидывая лекарство обратно в него, и подошла к все еще стоящему с рюкзаком за плечом Эйтору. Он махнул рукой в сторону огня и сам двинулся туда, я последовала за ним. Скинув рюкзаки на землю, мы сели друг напротив друга у костра. Тори не спала, ее тяжелый взгляд я ощущала на себе: она меня осуждала. Эйтор достал бинт. Оторвав кусочек, он сложил его в несколько слоев. Промокнув бинт в алкоголе, он прижал его к краю моих губ - я вздрогнула и зашипела. Все это он проделывал молча, но его глаза метали молнии, губы были плотно сжаты, я чувствовала его возмущение и злость своей кожей. Я тоже молчала. Обработав каждую мою царапину, он поднялся на ноги. Я посмотрела на него снизу вверх: его буквально трясло от злости.
- Тебе надо умыться: твое лицо в крови. Пойдем, я тебя провожу к воде.
Я поднялась и последовала за ним.
Едва мы дошли до водоема, как он сорвался, он говорил сквозь зубы, но голос его повышался с каждым произнесённым словом:
- О чем ты думала, Алекс, когда пошла в город одна?! А если бы тебя там прибили?! Вижу по твоему состоянию, что ты и так нарвалась на неприятности… - он остановился и перевел дыхание.