Джорджиана удивленно распахнула глаза и непроизвольно поправила прическу.
– Но… но ведь это мои волосы. Откуда же они у… – Прекрасные брови сошлись на переносице. – Во всяком случае, не от меня. – Она сердито посмотрела на Бэкенхема. – Неужели ты думаешь, что я преподнесла такой подарок этому ловеласу?
Нет, он так не думал, а если и думал, то не дольше секунды.
Но граф был в ярости. На себя, за то что поддался на провокацию Пирса. На Джорджи – всему виной могла быть только ее вопиющая беспечность.
– У тебя есть другое объяснение? – язвительно поинтересовался он.
Она пожала плечами:
– Нет. Хотя должно быть, поскольку я своих локонов никому не дарила.
Она говорила просто, уверенно и спокойно. Если бы Бэкенхем с тем же спокойствием воспринял лживые намеки Пирса, было бы куда лучше. Дуэль даст богатую пищу для сплетен и повредит репутации Джорджи. Надо постараться уберечь ее. Кроме того, неплохо бы сохранить собственную жизнь, но это отдельный вопрос.
– Полагаешь, в обществе тебе поверят?
Она вздернула подбородок:
– Маркус, меня не волнуют светские пересуды. Главное, веришь ли ты. Остальные тут решительно ни при чем.
Он шумно выдохнул сквозь стиснутые зубы. Нельзя забывать, что Джорджи всего восемнадцать. Не по годам свободная и уверенная, девушка во многом оставалась по-детски наивной и не понимала, какими тяжелыми последствиями чревато ее легкомысленное поведение.
– Итак? – произнесла она с видом оскорбленной невинности. – Ты мне веришь?
– Да, – кивнул он. – Верю.
– Надеюсь, лорд Пирс получил от тебя по заслугам, – сказала она. – Если нет, я сама дам ему по носу.
Спасибо кузену Лидгейту – не окажись его рядом, Бэкенхем просто задушил бы Пирса. Хотя стоит ли благодарить Лидгейта, выяснится только после дуэли. Пирс определенно уступал Бэкенхему в физической силе, но слыл первоклассным стрелком.
– Я поговорил с твоим отцом. Мы оба считаем, что тебе лучше пожить в поместье, пока не улягутся слухи.
– Это шутка? – возмутилась она. – Пирс состряпал нелепую историю, а мне придется уехать из Лондона?
Ему хотелось обойтись без упреков, но резкие слова сами слетели с его языка.
– Если бы ты держалась скромнее, у Пирса не было бы поводов для грязных инсинуаций.
– Чушь! – Джорджи сложила веер и гневно швырнула на стол. – Я не виновата в том, что джентльмены так легко теряют голову и устраивают вокруг меня всякие дурацкие игрища.
Он прекрасно знал, как действует на мужчин ее соблазнительная внешность. Джорджи выделялась из круга сверстниц и должна была вести себя более осмотрительно, чем другие дебютантки. Но она не упускала случая подразнить блюстителей нравов, рискуя приобрести скандальную репутацию ветреной особы, которая, скорее всего, «плохо кончит».