лодка направляется, значит гораздо больше. Игра в капитана – дело, конечно, приятное, но истинная причина, по которой мы хотим сами управлять своими лодками, такова: в противном случае мы можем прибыть вовсе не туда, куда намеревались. Характер места определяет, как мы почувствуем себя по прибытии, и уникальная человеческая способность думать о протяженном будущем позволяет нам выбрать лучший пункт назначения и отвергнуть худшие. Мы – обезьяны, которые научились заглядывать в будущее, потому что это дает нам возможность осмотреться среди разных возможных вариантов жизненного пути и выбрать самый лучший. Другие животные должны
пережить событие, чтобы узнать, приятно оно или мучительно, но человеческое умение предвидеть позволяет нам воображать то, что еще не произошло, и таким образом избегать жестоких уроков. Нам не нужно трогать тлеющий уголь, чтобы узнать, что это причиняет боль, и не нужно переживать отказ, насмешку, выселение, понижение в должности, болезнь и развод, чтобы узнать, что подобные ситуации нежелательны и лучше бы от них уклониться. Мы хотим – и
должны хотеть – контролировать управление нашей лодкой, потому что некоторые варианты будущего лучше, чем другие, и даже издалека мы должны суметь определить, куда следует двигаться.
Эта мысль настолько очевидна, что кажется едва стоящей упоминания, но я к ней еще вернусь. И буду возвращаться на протяжении всей книги, ибо ее придется вспомнить не один раз, чтобы убедить вас в том, что мысль, которая кажется такой очевидной, на самом деле – неожиданно неправильный ответ на наш вопрос. Мы желаем управлять своими лодками, поскольку уверены, что очень хорошо знаем, куда нам следует плыть, но в действительности многие из попыток управления оказываются тщетными. Это происходит не потому, что лодка нас не слушается, и не потому, что мы не можем найти нужный пункт назначения, но потому, что будущее фундаментальным образом отличается от того, каким мы видим его сквозь подзорную трубу предвидения. Как у зрения бывают свои иллюзии («Не странно ли, что одна линия кажется длиннее другой, хотя это вовсе не так?»), как бывают они у взгляда в прошлое («Не странно ли, что я не могу вспомнить, как вынес мусор, хотя и сделал это?»), точно так же случаются они и у предвидения – и все три вида иллюзий объясняются одними и теми же психологическими принципами.