Потом Гуда повела меня к воротам, выходившим к лесу. Стражники, стоявшие на посту, поклонились и пропустили нас. Гуда хитро мне улыбнулась и сказала:
— Сейчас я отведу тебя в одно красивое место. Тебе там понравится.
Мы прошли по дороге несколько метров, когда Гуда неожиданно свернула на узкую тропинку в лес. Я последовала за ней, поднырнув под густые ветви ели. Деревья, обступили нас со всех сторон, величественные великаны с вечнозелеными кронами, сквозь которые едва пробивался свет. Мы шли довольно долго. Тропинка была заросшая, по ней явно мало ходили, когда неожиданно лес закончился, и мы оказались на вершине скалы. Мимо пролетела с громкими криками белоснежная чайка. Гуда повернулась ко мне.
— Это моё тайное место, — сказала она, — Я часто сюда, чтобы подумать, помечтать, или просто, когда хочу, чтобы меня никто не тревожил. Сюда мало кто ходит, но с вершины открывается просто поразительный вид на море.
Мы подошли к краю скалы и сели рядом, свесив вниз ноги. Мне было немного не по себе от высоты, а Гуда чувствовала себя вполне свободно. Она весело болтала ногами и улыбалась.
Прямо под нами бушевало море. Острые иглы скал у подножья скалы походили на зубы хищника, волны с яростью набрасывались на них и с ревом растекались и, возвращаясь назад, вновь набирались сил, чтобы с удвоенной яростью обрушится н скалы снова. Ветер теребил пряди моих волос, я поежилась и посмотрела на Гуду. Она некоторое время молчала, потом повернулась ко мне и заговорила:
— Вчера я видела, как тебя унес Дагон.
— Между нами ничего не было, — покраснев, проговорила я.
— Это, конечно, не моё дело, — продолжила Гуда, — Но Дагон очень опасный человек, уж поверь мне, я знаю его всю свою жизнь.
— Я тоже знаю это.
— Я вот почему завела этот разговор. Я думаю, что не только Дагон имеет на тебя виды. Дело в том, что вчера я стала невольной свидетельницей разговора между моим братом Эйриком и нашим вождем.
Я удивленно посмотрела на неё.
— А при чем здесь я?
— Очень даже причем. Они говорили о тебе. Эйрик сказал Дагону, чтобы тот не портил тебе жизнь и позволил самой выбирать, за кем следовать. Что тебе ничего не даст связь с ним, а вот он, Эйрик, напротив, может сделать тебя счастливой, так как может дать тебе то, чего никогда не даст Дагон — дом, семью, любовь.
— Что?
— Я тоже была удивлена, но теперь-то я поняла, что Эйрик к тебе не равнодушен. Он так об этом и сказал Дагону, что перед отплытием в очередной набег сделает тебе предложение. Он умолял Дагона не препятствовать этому. Больше я ничего не услышала. Я стояла под дверью в комнату вождя. Он подошел к двери, и я поспешила исчезнуть. И что ты мне теперь скажешь на это?