Она взглянула надменно.
— Я королева!
— Ах да, — пробормотал я, — еще бы… извозчики, дескать, на что… А почему решили, что это смогу я?
— Ты мужчина, — заявила она непререкаемо. — Ты должен. Ты обязан. К тому же учился у самого Рундельштотта…
— Ах да, — сказал я с прежним сарказмом. — Если это называть учением!..
Он смерила меня пытливым взглядом.
— Ты все быстро схватываешь. Я заметила сразу. И потому отправила тебя к самому Рундельштотту. Так что ты сможешь…
Она говорила ровным голосом, но я чувствовал ее страшное напряжение и догадывался, чего стоит это показное спокойствие. Попала в гораздо более страшный мир, чем тогда я. Если не поднимать голову к небу, то мне в ее мире все знакомо по школьному учебнику истории для четвертого класса, а для нее каждая деталь в квартире нечто пугающе непонятное, страшное, угрожающее.
Экран на стене занимает все пространство от и до, я держу обычно вырубленным, но сейчас вспыхнул, там появилась и сделала шаг вперед Аня Межелайтис с ее знаменитой зовущей улыбкой и раскованной позой.
Королева застыла, как крокодил в траве, Аня же вышла на шаг за пределы экрана, больше голография моей хилой системы не позволяет, всмотрелась в меня критически.
— У тебя бицепс все еще сорок сантиметров? — спросила она. — А у Томаса уже сорок четыре!
— Врешь, — ответил я, — у него сорок, как и у меня! Это на левой, а на правой вообще тридцать девять и шесть!
— Нет, — сказала она победным голосом. — Он нарочно не рассказывал, а теперь выставил свои размеры.
— Сгинь, — велел я.
Аня исчезла, а на экране во множестве окошек замелькали ролики новостей со всех концов планеты.
— Выключить, — велел я. — Простите, ваше величество, слуги бывают такими назойливыми! Еще раз простите… Попробуйте вот это блюдо. Не знаю, как называется, уже прошли времена, когда все, кто желал называться изысканной интеллигенцией, носились с ха- моном и пармезаном… сейчас все так быстро меняется, и каждое блюдо вкуснее предыдущих, наука на марше, на желудок она работает с азартом, это на космос из–под палки…
Экран давно погас, но королева время от времени бросала на стену взгляд, словно это портал, откуда в любой момент могут хлынуть орды демонов.
Я старался даже не двигаться, королева и так на грани нервного срыва, хотя женщина железная, это вижу, лицо как деревянное… хотя нет, как будто из драгоценного камня, аметиста или чего–то подобного, что неотличимо от нормального цвета лица. И хотя заметно побледнела, но ни одной морщинки, ни одной складочки, словно отрендерено в творческих муках лучшими дизайнерами мира.