Агата тут же шагнула к напуганному мужчине, стоящему наготове, и обняла одной рукой его крепкий торс в пуховике. Он быстро откликнулся.
– Но сильно не расслабляйся, моя дорогая, – не останавливалась Катя. – Следаки будут искать и обязательно найдут признаки твоего присутствия. Вдруг какая-нибудь сумасшедшая соседка могла тебя видеть с утра?..
– Ладно, я поняла, – бессильно прошептала Агата. – Спасибо, что рассказала, я перезвоню тебе позже. Целую, пока. – Она дала отбой и уткнулась щекой в мужское плечо.
Усталость тонной кирпичей навалилась на неё, прижимая к земле, будто вот-вот раздавит.
– Что случилось? – теперь Павел уже не выглядел молчаливым утешителем, в его глазах горело пламя воина готового ринуться в бой при первой же команде.
Казалось, стоит Агате рассказать, кто её обидел, и в этот же момент от обидчика не осталось бы и мокрого места. Проблема в том, что этот обидчик убил его брата, а под подозрение в такой ситуации может подпасть сама Агата. По крайней мере, сейчас ни в коем случае нельзя допустить, чтобы Павел что-то узнал.
– Ничего, просто муж моей подруги завалился домой пьяный с прос… – Она тут же поправила себя, вспомнив, что это слово теперь противопоказано в её лексиконе: – С девушкой лёгкого поведения.
– Вот, козел! – выругался брюнет.
От отстранился и, держа Агату на вытянутых руках, всматривался в её лицо. Его явно зацепила такая история, и от этого он выглядел ещё сексуальнее. Горячий, как ретивый жеребец, в свете фонарей Агата любовалась Павлом. Узкие бедра, широкие плечи, осанка как у рыцаря, образ – словно высеченная из камня статуя римского бога.
– Хочешь, поедем к ней, я с ним разберусь? – предложил мужчина.
– Нет, думаю, не стоит, – запротестовала девушка. – Ни к чему туда лезть, сами разберутся. А мы пойдём гулять. – Агата взяла его под руку.
Павел сделал неопределённый жест вроде «как знаешь», накрыл своей ладонью её, и они двинулись к выходу из кампуса.
«Сказала правду, частично, конечно, но не солгала», – успокаивала себя Агата. «Если в прошлый раз за такие мысли я упала, что же будет этим вечером, когда клубок вранья замотан до упора?»