– Не знаю. А ты пробовала взять дело в свои руки: соблазнить и всё такое?
– Что я только ни пробовала, ты же меня знаешь! – Агатасделала последнюю затяжку и бросила окурок в урну, а руки уже потянулись за новой сигаретой в сумочку.
Катя тоже попросила закурить.
– Я поняла! – Девушка с рыжими волосами быстро выпустила дым и повернулась к Агате: – Его бывшая жена своим мерзким поведением сделала Павла импотентом!
– О, боже! – Блондинка схватилась за лоб и в безнадёжности простонала: – Точно! Он не хочет торопить события, потому что всё ещё боится снова обжечься.
Это было немного не то, о чём говорила Катя, но она не стала возражать, раз подругу осенило – такое объяснение всё-таки лучше.
Вечером того же дня, в красивом салоне дорогой машины, когда после похода в кино Павел подвозил её к общежитию, Агата решила больше не тянуть резину за хвост (как говорил бывший муж Екатерины – Илья, любящий составлять «оригинальные» идиомы, от неумения пользоваться классическими) и нарушила месячный запрет на серьёзные разговоры.
– Паша, – проникновенно начала она, – я могу поговорить с тобой кое о чём важном?
– Конечно, сахарочек, говори. – Он называл её так с тех пор как их отношения стали ближе обычных робких поцелуев у подъезда.
В течение всего октября они виделись каждый день за исключением редких случаев, когда Павел ездил в Пудож проверять свой завод. Они ходили в кино, кафе, помогали насубботниках в «Центре», а потом проводили весёлый ужин с ребятами. Молодой меценат делал Агате дорогие подарки, забирал на «порше» с занятий, за что все девочки из группы тихо её ненавидели, искренне подружился с Катей и Сашей.
Всё говорило о его любви к Агате: Павел целовался страстно, иногда прямо до засосов, как безумный, пару раз даже заходил в её комнату и позволял себе бесстыдно трогать стройное мальчишеское тельце с не мальчишечьей грудью. Но на этом всё заканчивалось, и он уходил, как будто его останавливал невидимый барьер то ли его галантности, то ли страха уколоться снова после Ольги. Именно сейчас Агата решила это выяснить.
– Я люблю тебя! – Слова резали по тишине в машине, как тонкая нить по сыру. – Ты очень красивый, умный, добрый и сильный. – Девушка старалась подбирать слова, чтобы не сорваться и не сказатьслишком быстро и прямо то, что хочет сказать. – Ты говорил, что больше не сравниваешь нас с Ольгой и что простил меня за прошлое. Поэтому, если я чего-то не понимаю в наших с тобой отношениях, пожалуйста, объясни. Может, ты не любишь меня?
Её красивые карие глаза на лице с нежной кожей, окаймлённом светлыми шелковистыми волосами смотрели на Павла без всякого укора, гнева и каких-либо признаков истерики. Он же молчал несколько секунд, на его лице не дрогнул ни один мускул, а потом серьёзную насторожённость сменил раскатистый смех на весь салон. Если бы не идеальная звукоизоляция дорогого внедорожника, то ребята, курившие на крыльце в жёлтом свете фонаря, обязательно его бы услышали.