— Аки Иисус…
— Совершенно верно.
— Так отчего скончались те двое охранников? Надеюсь, им-то провели вскрытие, или они тоже вознеслись?
— Я же говорю, по неясным причинам. На них не было ни царапины. Один медикус там у нас утверждал, будто бы они погибли вроде как от болевого шока, но доказательств не представил.
Майор задумчиво потёр подбородок.
— Это всё, Эрих? Только не надо клятв — это всё?
— Абсолютно. Ну разве что вас интересуют мои личные домыслы…
— Меня очень интересуют ваши личные домыслы, дорогой Эрих.
Немец помялся, затем прямо взглянул майору в глаза.
— Я готов поставить свою голову против вашей пуговицы, господин майор — тот покойник не был человеком.
Майор расхохотался, звонко и заразительно. Немец оторопело смотрел на него.
— Ну, вы даёте, дорогой Эрих. Какая глубокая мысль!
— Может быть, господин майор скажет мне, кто это был? — Эрих обиженно поджал губы.
— Отчего же. Мы с вами плывём по морю в одном тазу, и глупо пихаться локтями. Это был эльф, Эрих. Да, да, из старой сказки.
* * *
— М-м-м-а-а-а…
Странные звуки. Плач ребёнка и мяуканье кошки. Жажда любви и ужас смерти. И давящая, беспредельная тоска.
— М-мм-аааа…
Иван проснулся в холодном поту, сердце колотилось, как после бега. Опять в холодном поту, да что же это такое?
Иван быстро, без суеты оделся, натянул сапоги, медленно, осторожно выглянул в коридор. В конце коридора, из комнаты, куда не так давно с улицы заносили странный гроб, через дверные щели пробивалось мутное сиреневое сияние — именно сияние, а не свет, оно как будто пропитывало воздух, словно это был и не воздух, а подкрашенная вода. Это продолжалось секунду, не больше, а затем поле зрения Ивана заслонила фигура эльфа.
— Всё в порядке — это был Таэль — закрой дверь. Спокойной ночи.
— Слушай — не выдержал Иван — кой чёрт спокойной ночи? Ты думаешь, при этом — сержант пошевелил пальцами, не находя слов — можно уснуть?
— Тогда покури. Подыши ночным воздухом. Туда тебе нельзя, не обижайся.
Иван не стал спорить. Эльф прав — на воздух, на воздух, и чем скорее, тем лучше. Подальше от этого…
* * *
Сержант сидел на пороге сенок, выходящих в огород, отгоняя редких комаров дымом самосада. Чёрт, и курево на исходе. И взять негде, вот беда — из дому же не выйти…
Иван усмехнулся. До чего же сильна в человеке привычка ныть. Руки-ноги целы, голова не контужена, кормят от пуза. Более того, совсем скоро ему вернут его счастье. Да, да. Нет, этого мало — махорка, видите ли, кончается. Нашёл беду…
Сзади бесшумно возник Таэль.
— Всё закончилось, Иван. На сегодня. Можешь идти спать.