Старая сказка (Комарницкий) - страница 6

… «Нас завтра увозят на Урал куда-то. Говорят, работать надо, на заводах рук нехватка большая. И не откажешься, сейчас война, по законам военного времени знаешь… Дождёшься меня?»

Зелёные глаза близко-близко.

«Немцы Минск взяли»…

* * *

— Бабушка, не подскажете, Гнутовы не здесь проживают? В этом доме до войны они жили…

Сухонькая старушка, возившаяся в огороде, с усилием распрямилась.

— А ты кем им будешь?

— Жених Машин — твёрдо выговорил Иван.

— Эх, солдат… — старуха зашмыгала — Нету их никого. Отец у них коммунист был, сразу, как немчура понаехала, в партизаны подался, ну а семьи партизан, сам знаешь… Убили их фашисты проклятые. Повесили вдвоём с матерью, как раз под Новый Год. А после и отца убили где-то.

Иван стоял, боясь пошевелиться, понимая, что стоит ему шагнуть — и он повалится, как подрубленный.

— Где схоронили? — услышал он чужой, посторонний голос. Разве это его голос?

Старушка поколебалась, потом решительно скинула фартук и двинулась к калитке, на ходу подхватив прислонённую к забору палку.

— Пойдём, солдат, покажу ихнюю могилку. Уж ты не обессудь, они обе в одной…

* * *

Иван стоял возле неприметного холмика, обложенного дёрном. На толстой доске была приколочена жестяная пятиконечная звезда, уже слегка поржавевшая. Ниже на фанерке было выведено чёрной краской «Гнутова Елизавета Максимовна — 1901–1941» «Гнутова Мария Алексеевна — 1924–1941» Фанерка выделялась светлым тоном — очевидно, прибили не так давно. Вот и всё…

Он не помнил, как долго стоял возле могилы. Он не помнил, как оказался на той самой скамейке в том скверике, где грустный Пушкин уныло отбывал свой срок в зарослях акации и сирени. Теперь кусты были ещё гуще, зато приземистей. Иван пригляделся — молодая поросль лезла из земли, забивая старые пеньки. Очевидно, немцы в своё время вырубили здесь кусты, опасаясь партизан. И Пушкин уцелел, только ещё сильнее облупился. И даже скамейка сохранилась, надо же. А её нет.

Солнце садилось, и надо было думать, что делать дальше. А собственно, чего ему тут делать дальше? Пребывание в этом городке потеряло для него отныне всякий смысл…

— Ну что, Иван Семёнович, Земля и вправду круглая? И мир тесен?

Перед ним стояла всё та же красотка в тёмно-зелёном дорожном платье и чёрных туфельках. Впрочем, не стоит лукавить: не красотка — красавица. Вот только красота эта… Ну, неземная — лучше не скажешь. И даже немного боязно подумать, как с такой можно взять и лечь в постель…

— Девушка, ну зачем вам за мной шпионить? Я уже сказал — вешь не продажная…

— Да ладно, ладно. Не хотите, как хотите. Но не ночевать же вам на улице из-за несостоявшейся сделки?