На участке росли гигантские, чуть ли не корабельные сосны и никаких тебе цветочков – ягодок.
Но вот внутри оказалось не так уж плохо. Самое главное – было проведено электричество и водопровод (трубы шли к реке, правда вода поступала только холодная), а значит, мне не пришлось отказывать себе в примитивных удобствах, чего я, если честно, очень боялась. А другая радость поджидала меня в большой комнате на столике в углу – старенький компьютер. Я включила его в розетку, смахнула пыль, дохлых комаров, и с замиранием стала наблюдать, как он оживает. Поэтому, главным моим приобретением стал переносной интернет-модем. Как жить без горячей воды я еще представляю, но жизнь без интернета – это, безусловно, ад. Тем более, что моя работа без него не представляется возможной.
Работа, интернет – ха три раза. Я изо всех сил цеплялась за привычные вещи, выгоняя панику из сердца.
Потому что мир вдруг стал местом, о котором я ничего не знаю.
Потому что моя кошка крупнее, чем полагается.
Потому что мой парень (а можно ли так назвать Диму, еще вопрос) явно многое мне недоговаривает.
Потому что я чувствую силу в себе, и эта сила меня пугает.
И в конце концов потому, что нас хотят убить.
Но случилось еще одно – как будто всего остального мне было мало! – я теперь слышала зов. Это нечто такое, что не опишешь словами. Меня тянуло куда-то, и я ощущала чужие голоса у себя в голове. Дима объяснил, что так маги призывают меня к себе. Что если я последую зову, меня подчинят, сделают своей служанкой. Или убьют.
Ни того, ни другого мне не хотелось.
А рядом с Димой зов проходил, исчезал, будто его и не было. Парень обещал, что я и без него перестану это слышать. Скорей бы.
Я решила обезопасить хотя бы свою семью, поэтому заняла денег и сняла эту развалюху, по ошибке именуемую домом.
Был вечер. Первый мой вечер в лесном домике. Дима еще несколько часов назад вышел во двор, и с тех пор не возвращался. А перед этим…
Мы стояли на веранде, болтая о пустяках. Точнее, болтала в основном я, желая скрыть смятение, царившее в душе после переезда в лесную глушь. Дима отвечал на шутки, но я видела, что под напускной маской веселости он напряжен, и сосредоточенно что-то обдумывает.
– Прости, – вдруг сказал он, – что я втянул тебя во все это. Тебе не стоило садиться на ту скамейку.
– Почему это? – возмутилась я. – Ты что, жалеешь, что мы познакомились?
Взгляд его штормовых глаз обжег меня. Сердце забилось быстро, тяжело.
– А ты нет?
– Н-нет. Я вообще-то люблю тебя!
Это было сказано прежде, чем я смогла прикусить болтливый язык. Но ответ заставил перестать злиться на себя за несдержанность, а переключил мою злость на парня. Потому что он сказал: