Заметил ли Акива? Сердце колотилось набатом. Мы и есть начало. Осознание этого пришло от Мадригал, прежнего «я», скрытого в глубине ее теперешней личности, от Мадригал, которая верила, даже умирая. Осознание яркое, пронзительное. Кэроу склонилась к Иссе, пряча покрасневшее лицо.
Голос наги был таким тихим, что казался отзвуком мыслей самой Кэроу:
– Видишь, дитя? Твое сердце не ошибается.
И впервые за долгое, долгое время Кэроу почувствовала облегчение. Ее сердце не ошибается.
Через предательство и отчаяние, в окружении враждебных чудовищ и идущих на штурм ангелов, среди потоков лжи – зарождающимся взрывом, непонятно как, все начиналось здесь и сейчас.
5
Игра в знакомство
Акива не пропустил поданный знак. Он видел, как пальцы Кэроу слегка тронули сердце и отдернулись. Все не напрасно. Риск, усилие, к которому он принуждал себя, разговаривая с Волком, даже яростное недоверие Лираз. Не напрасно.
– Ты помешался, – сказала сестра еле слышно. – Твоя армия? Какая армия? Ты – часть армии. Это совсем другое.
– Знаю.
Он обратился к химерам не от своего имени. Незаконнорожденное братство ожидало результата в пещерах Кирин. Так что никакого вранья. Они родились, чтобы послужить оружием. Не сыновья и дочери, даже не мужчины и женщины – просто оружие. А теперь оружие решило послужить себе, и хотя в борьбе против Империи их сплотил Акива, альянс со смертным врагом вовсе не был частью первоначального замысла.
Он сказал:
– Я сумею их убедить.
И в своем теперешнем радостном возбуждении – Кэроу коснулась сердца! – даже сам в это поверил.
– Начни с меня, – прошипела сестра. – Мы пришли сюда их предупредить, а вовсе не вступать в союз.
Акива понимал: если удастся убедить Лираз, то за ним пойдут и остальные. Однако он не знал, как этого достичь, а появление Белого Волка связывало ему руки.
Сопровождаемый лейтенантом-волчицей, Тьяго шагнул вперед, и возбуждение Акивы угасло. Ему вспомнилась первая встреча с Волком: в Бат-Коле, во время атаки, когда сам он был зеленым новичком, новобранцем только из тренировочного лагеря. Акива видел, как сражается генерал химер. Не требовалась никакая пропаганда: само это зрелище породило ненависть к чудовищам. С мечом в одной руке и топором в другой Тьяго пробивался сквозь строй ангелов, разрывая глотки зубами. Его вел инстинкт. Или голод?
Память причинила боль. Все, что он помнил о Тьяго, причиняло боль, особенно глубокие борозды на его лице, наверняка следы от ногтей Кэроу. Когда генерал остановился рядом, Акива еле удержался от пощечины и от удара. Меч в сердце – и Тьяго повторит судьбу Иорама. И затем для всех оставшихся в живых все начнется заново: кто удержит смертельных врагов, если командиры погибнут?