Хозяйка взяла меня за подбородок, потом чуть сдвинула руку, сдавив горло, и начала поднимать меня вверх. Подняв — горло не отпустила, а сдавила еще крепче. Дышать я не мог, глотнуть заранее побольше — мне не дали, да и в той позе, что я находился до того, вдохи были меньше обычного. Я чувствовал, что кровь приливает к лицу, в ушах начинает стучать, а в глазах темнеть. Автоматически я поднял глаза, и умоляюще посмотрел на Госпожу. Она усмехнулась и отпустила руку. Я тут же судорожно вдохнул…
— Ну что же? Я решила, что кино сегодня не интересное, а потому задача моего досуга и удовольствия ложится теперь на вас с Марией! Ты пока посиди, посмотри, — охладила Хозяйка мой автоматический порыв в её сторону, — А ты, Машка — со мной! — закончила она, проходя мимо меня к тумбе с моими вещами. Мне, понятно, пришлось обернуться за ней. Мария тоже уже поворачивалась, и сбоку мне стало особенно хорошо заметно, что теперь под ее блузкой нет бюстгальтера. Грудь её, конечно, немного опустилась, но зато теперь были прекрасно видны твёрдые соски, явно пытавшиеся прорвать себе дорогу на волю.
Госпожа полуприсела на тумбу, немного расставив ноги. Её длинная юбка при этом натянулась и чуть приоткрыла нижнюю часть ног. Она подняла руку, и жестом остановила Марию в метре от себя. Потом достала из сумочки мобилку и нажала на ней несколько кнопок.
— Потанцуй для меня! — И из мобилки послышалась негромкая, но вполне хорошо различимая мелодия. Неуверенно Мария начала двигаться, исполняя несложные па. Я видел её почти четко сзади, находясь всего чуть-чуть сбоку. Судя по всему, мелодия была песней со словами, но слова я разобрать не мог. Но периодически повторялись явно одинаковые фрагменты — припев, во время которого, Хозяйка манила к себе пальчиком Марию и расстёгивала на ее блузке очередную пуговичку. После чего жестом показывала Марии, что той стоит вернуться на место. Я не знаю, договаривались ли они об этом специально заранее, но возвращалась Мария, делая полный оборот вокруг себя. И мне тогда было прекрасно видно, как всё больше расходятся полы её блузки, и какие жаркие взгляды бросает она в мою сторону. Груди её при этом все более свободно колыхались, всё менее теснимые оковами блузки. Но оборот завершался, и я опять не видел лица Марии. Но даже со спины мне было заметно, что она всё больше заводится и танцует все более вдохновенно, возбуждая всё больше меня, и не оставляя равнодушной и Госпожу.
На пятой или шестой пуговице блузка полностью распахнулась, а груди Марии при повороте так задорно и свободно взлетели вверх, что я даже простонал от избытка возбуждения. Но танец продолжался. На очередном припеве Хозяйка указала Марии, что блузку нужно сбросить и, перехватив ее у нее из руки при развороте, закинула себе за спину. Но я это отметил лишь краем глаза, так как внимание моё сконцентрировалось на очередном полёте грудей Марии. Вернувшись на место, она продолжила танец, а я теперь мог видеть её обнаженную спину и мелькавшую иногда грудь, которые раньше скрывала блузка.