— Нет! Нет! — испуганно закричал Митал.
Но было поздно. Она упала на крытый железом легкий навес, который проломился под ее тяжестью. Тарна вместе с ним свалилась на тротуар, не получив никаких увечий. Услышав грохот, люди кинулись к месту происшествия, но Тарна уже скрылась в переулке. Она бежала, не оглядываясь, по каким-то улицам и переулкам, слыша за собой голоса преследующих. Потом они стали доноситься глуше. Уже выбиваясь из сил, она столкнулась с высоким мужчиной и, схватив его за рукав, начала умолять:
— Спасите меня, спасите меня! Негодяи хотят обесчестить меня, они гонятся за мной!
Мужчина быстро втащил ее в подъезд ближайшего дома. Мимо них с криком пробежали какие-то люди и скрылись в глубине улицы.
Тарна испуганно дрожала за спиной незнакомца. Наступила тишина. Он повернулся к Тарне и положил руку ей на голову:
— Не бойся, дочка. Тебя здесь никто не тронет. Я живу в этом доме наверху. Пойдем со мной, никто тебя не обидит.
Всхлипывая и вытирая слезы, Тарна стала подниматься за ним по темной лестнице.
Гангадхар был управляющим в женском приюте, в котором содержались женщины, изгнанные или убежавшие из дома, девушки, ставшие жертвой вероломных возлюбленных, и одинокие женщины из добропорядочных семей. Были там и такие, которым надоело торговать собой и которые мечтали о семье. В приюте им пытались дать минимальное образование, учили шить — словом, приучали к честной жизни. Обычно управляющие такими приютами пользуются дурной славой, да и сами приюты не производят хорошего впечатления, но Гангадхар был совсем другим человеком. Он относился к своим обязанностям добросовестно и честно, потому что считал их не просто своим служебным долгом, но и полезным для страны делом.
Однако когда вместо того, чтобы поместить Тарну в приют, Гангадхар оставил ее у себя, его жена Майя заподозрила недоброе. Она когда-то была очень красива, но время стерло с ее лица последние следы красоты. Теперь она стала чрезмерно полной, страдала от ревматизма, голос ее от постоянного крика осип. Детей у них не было, поэтому она любила Гангадхара не только как жена, но и как мать, и как сестра. Ее любовь была столь многогранна, сколь многогранна может быть любовь женщины.
Не будь Тарна молодой и красивой, возможно, она и ей дала бы материнскую ласку и любовь, но, увидев цветущую красавицу, Майя забеспокоилась. Она чуть не каждый день ссорилась с Гангадхаром, требуя отправить Тарну в приют.
— Почему ты держишь ее в доме, почему не отошлешь в приют?
— Она же совсем ребенок, — отвечал Гангадхар.