Ксен вновь натянул на себя сутану, спрятав лицо под глубоким капюшоном. Его буланый конь шел рядом с жеребцом конта, и Алан бросал на Искореняющего взгляды исподлобья. Черт, да кто же он такой? Что могут Искореняющие, и отчего их так все боятся? Пока Виктория не видела ничего необычного в действиях ксена. Мысли перескочили на Берта, жив ли он?
- Брат Алвис, - начал конт разговор, чтобы отвлечься от тяжелых дум. - Почему ты убил того разбойника?
- Его дух несет столько крови, что никогда не сможет подняться к реке Забвения. Такие слуги не нужны даже Вадию, - ответил глухой голос из-под капюшона. - Я его наказал вечным скитанием без упокоения.
- Откуда ты это знаешь?
Ксен откинул капюшон и внимательно посмотрел на конта, от его взгляда мужское тело словно окунули в кипяток. Виктории показалось, что глаза Алвиса увеличились в размере и засветились серебром. Разве такое может быть? Наверное, игра солнечных лучей, проскальзывающих сквозь листву. Она тряхнула головой, отгоняя видение, и скептически поинтересовалась:
- Много увидел?
- Достаточно, - чуть приподнял уголки губ Алвис. - Конт Валлид честолюбив, хитер и умен, обладает незаурядным характером, у него есть секрет, о котором он не расскажет даже на исповеди Наместнику, не говоря уж о простом Искореняющем.
- Отчего же, - задумчиво произнес конт, - может быть и расскажу, если...
- Если что?
- Если простой Искореняющий сможет стать моим другом. Это все, что ты увидел?
- Еще конт влюблен. - Искореняющий накинул капюшон на голову, но не успел скрыть легкую улыбку. - И очень переживает за своего глупого слугу.
- Чтобы это увидеть, не обязательно быть Искореняющим, - фыркнул конт.
- Возможно. Но у конта нет прошлого, только настоящее и будущее, он не только учится заново речи, вся его жизнь пишется заново. - Ксен толкнул коня пятками, оставляя Алана в задумчивом одиночестве переваривать услышанное.
Телепатия? Эмпатия? Гипноз? Ни один из ответов Виктории не нравился. Рано она занесла ксена в список потенциальных друзей, пожалуй, нужно вернуть его в графу "Опасные знакомства". До самого замка они больше не произнесли ни слова.
Первой навстречу их поредевшему отряду выбежала Кусь, дождавшись, когда конт спрыгнет с седла, она попыталась лизнуть его в лицо, всем своим видом показывая, как рада встрече. Сука весила килограмм сорок, и ее прыжки ощутимо отдавались в теле.
- Я тоже рад тебя видеть, - отпихивал конт от себя голову лезущей целоваться тау.
Но Кусь не унималась и все же умудрилась уронить любимого мужчину на землю и восторженно облизать обожаемое лицо, несмотря на попытки самого лучшего в мире хозяина увернуться от этой сомнительно чести. "Почему ты не взял меня с собой?" - возмущенно спрашивали желтые глаза, нависая над лежащим контом, и Алану под дружный смех воинов пришлось пообещать тау, что в следующий раз без нее он из замка не выедет, и вообще - она самая любимая тау. Только после этого Кусь соизволила отойти в сторону, давая конту возможность встать.