Я послушно кивнула и придвинула к себе телефон.
Набрав номер Семирамиды, я услышала ее самоуверенное контральто, которое с удивительно ненатуральными интонациями сообщило:
— Вы позвонили по телефону Семирамиды Полуэктовой. К сожалению, меня сейчас нет дома. Оставьте ваше сообщение после короткого сигнала, и я вам обязательно перезвоню…
— Семирамида Савельевна, душечка! — как можно более жалобно воскликнула я, не забывая изо всех сил гнусавить. — Если вы дома, возьмите трубку! Мне очень, очень нужна ваша помощь!
Как я и думала, Полуэктова была дома, она просто не хотела подходить к телефону. И тут сработал самый сильный стимул со времени сотворения мира — женское любопытство.
Семирамида не узнала меня и взяла трубку, чтобы выяснить, кто это звонит ей таким жалобным голосом.
— Алло! — пропела она тем же самоуверенным контральто, только на этот раз в нем звучало вполне реальное любопытство. — Кто это?
— Это Аделаида, Аделаида Бутылкина, хозяйка салона красоты «Елена Прекрасная», — импровизировала я, — мы с вами встречались на суаре у Вики Гусаровой.
— Да? — неуверенно проговорила Полуэктова, судорожно и безуспешно стараясь вспомнить мифическую Аделаиду и стесняясь признаться, что ей это не удается. — Да, конечно, я помню…
— Дорогая, я в ужасном, просто безвыходном положении! — продолжала я. — И только вы можете мне помочь!
— А в чем дело? — Семирамида несколько насторожилась: такое вступление не предвещало ничего хорошего, просьбы бывают самые разные, от невинных — напомнить чью-нибудь фамилию, до самой ужасной, преступной и непростительной — помочь деньгами.
Чтобы Семирамида не испугалась и не бросила трубку, я заторопилась:
— Дело в том, дорогая, что у меня на завтра назначен раут, приглашены гости — очень, кстати, достойные люди, — а горничная неожиданно уволилась! Представьте, она утром заявила мне, что выходит замуж и уезжает! И вы не представляете, за кого эта мерзавка выходит!
— За кого же? — оживилась Семирамида, предвкушая сенсацию.
— За Началовского! — воскликнула я, изображая немыслимое возбуждение, эту фамилию я слышала в свое время от Виктории Федоровны. Слышала, да не придала значения, та вечно поминала каких-то своих знакомых в разговоре. Я кивала головой, как китайский болванчик, и делала вид, что внимательно слушаю. Оказалось, однако, что в голове кое-что отложилось, и теперь всплыла нужная фамилия.
— Как? Неужели за самого Началовского! Да этого просто не может быть!
— Представьте себе! Я сама была поражена!
— Горничная — за Началовского? Ну это надо же!
— Чего только не бывает на свете!