Евгенидис уже ждал ее. Военный министр еще не появлялся. Эддис затворила за собой дверь и обернулась.
— Нас обнаружили, — сказала она с печальной улыбкой. — Ты был прав, я должна была позволить тебе передавать письма, вместо того, чтобы назначать тайную встречу.
— Но ты не выглядишь встревоженной, — сказал Евгенидис. — Кто тебя видел?
— Тереспидес, — сказала Эддис. — Он выскочил на меня прямо из-за угла. Я не знаю, кто из нас был потрясен больше. Или смущен, если на то пошло.
— Он догадался, куда ты собралась?
— В этой части дворца некого навещать. Думаю, он сам направлялся в город.
— Может быть, это не тебе надо беспокоиться?
Царица посмотрела на него сверху вниз и нежно улыбнулась. В последнее время он стал таким жестким и непреклонным, но иногда все еще выказывал признаки наивности.
— Ты слышал о том, что лжец считает лжецами всех остальных?
— Конечно.
— А вор думает, что все хотят ограбить его?
— Воздержись от оскорбительных замечаний в адрес моих коллег, пожалуйста.
— Казановы считают всех вокруг развратниками.
Взгляд Евгенидиса на мгновение стал пустым.
— О, — сказал он.
— Подозрение в кровосмешении, — сказала царица, наклоняясь, чтобы поцеловать его в лоб. — Практически избиение младенцев. Придворные будут забавляться новой сплетней не меньше двух недель, и я надеюсь, слухи дойдут до Суниса.
— Я давно уже вырос из колыбели, и в нашу интрижку поверит только сумасшедший, но Сунис вполне может. Этот дурак без ума от тебя.
— Не от меня, а от моего трона.
— Вернее сказать, одурманен. Одержим. И не только потому, что жаждет получить твой трон. Он хочет получить тебя, хотя я не совсем понимаю, почему.
— Я рада, что ты решил остаться Вором. Для придворного льстеца тебе кое-чего не хватает.
— Вот кого надо действительно пожалеть, так это царского наследника, — сказал Евгенидис. — Сердце бедного Софоса будет разбито, когда он услышит, что ты любишь другого.
Эддис рассмеялась.
— Я сомневаюсь в глубине его чувств.
— Мне не часто доводилось видеть более влюбленного человека, чем племянник царя, — произнес Евгенидис, для убедительности приложив руку к сердцу.
Эддис устроилась в кресле.
— Пусть беспокоится Аттолия, тем более что, мне кажется, Тереспидес имеет прямой доступ к Секретарю ее архива.
— Я сегодня же проверю связи Тереспидеса. Но почему бы тебе просто не пристрелить его?
Эддис с мрачным видом покачала головой.
— Он достаточно хороший человек и может оказаться по-своему полезным. Я не буду возражать, если он зарабатывает свое золото, продавая сплетни Аттолии. Его можно будет использовать для передачи неверной информации. Тем более, что я с трудом могу представить себе, как подзову его к трону на утреннем приеме и скажу: «Пожалуйста, не рассказывай никому, что я встречаюсь с Евгенидисом по ночам». И в частном порядке я с ним говорить тоже не хочу.