— Она хочет, чтобы командир получил хороший обзор, — заметил Евгенидис с оттенком злобы.
Он все еще лежал с закрытыми глазами. Халдей посмотрел на край долины, чтобы увидеть командира и нескольких его солдат, стоящих с арбалетами в руках. Двое других шли по склону холма, чтобы взять халдея на прицел с противоположной стороны. Халдей перевел взгляд на Евгенидиса. Тому не нужно было открывать глаза, чтобы определить, где находится стража.
— Я всего лишь хочу, чтобы командир не беспокоился, — спокойно возразила Эддис. — Он будет очень волноваться, если я сяду между ним и халдеем.
Царица не смотрела в сторону холма.
— А вдруг им померещится опасность, и они пристрелят халдея по ошибке? — спросил Евгенидис, и Эддис подняла голову от сумки с провизией и посмотрела на своего гостя.
— Не бойтесь, — успокоила она. — Мои солдаты просто осторожные и совсем не кровожадные.
— Это позволит вам доказать свою преданность царю Суниса, — заверил Евгенидис.
— Своей преждевременной смертью, — заметил халдей.
— Это правда, но осторожность никогда не помешает, — сказал Евгенидис. — В конце концов вы сможете очистить свое имя. У тайных переговоров есть свои неприятные стороны. Командир очень не хотел оставаться там. Он опасается оставлять царицу с вами наедине.
Халдей догадывался, что слова Евгенидиса содержат скрытый намек, но не понимал его значения. Поэтому он решил отметить очевидное:
— Но мы здесь не одни.
Евгенидис снова прилег на мох.
— Меня можете не считать. Вряд ли я могу быть серьезным противником для солдата с вашей репутацией, — сказал Евгенидис.
Было нечто зловещее в предположении, что Вор больше не представляет угрозы ни для кого. В его спокойном голосе звучала легкая горечь.
Царица объяснила. Она говорила тихо, но ее слова резали, как бритва.
— Евгенидис пошел на многие жертвы, чтобы люди сочли его выбывшим из игры. Что ж, ему приходится жить плодами своих трудов и иногда находить их слишком горькими. А теперь сядь и поешь, — приказала она Вору, и на этот раз он принял сидячее положение.
Ел он левой рукой. Правая с крюком неподвижно лежала на коленях.
— В каких случаях ты одеваешь крюк или фальшивую руку? — спросил халдей с прямотой, удивившей царицу.
— Рука не так бросается в глаза, — спокойно ответил Евгенидис. — Но крюк более удобен, и его можно использовать там, где деревянная рука не годится. Так что я балансирую между тщеславием и практичностью.
— И где ты окажешься, когда перестанешь балансировать? — поинтересовался халдей.
Евгенидис пожал плечами.
— В сумасшедшем доме… или, может быть, в уютной вилле в пригороде среди книг.