Линн впилась ногтями в ладонь. Нужно хоть чем-нибудь себя занять, только бы не думать об этом. Но даже Лорисса, вопреки обыкновению, не спешила озадачить ее поручениями. Она вообще словно забыла о ее существовании. Сама задернула тяжелую штору из потертого коричневого бархата, сама зажгла три свечи в латунном подсвечнике, села за стол, придвинув к себе стопку бумаги и чернильницу. Кому она могла писать, Линн не представляла. У Лориссы не было ни родственников, ни близких друзей, во всяком случае девушка о таковых ничего не знала. Тем не менее колдунья строчка за строчкой исписывала листки угловатым изящным почерком, покусывала перо, постукивала пальцами по столу, потом рвала написанное на мелкие кусочки и, будто этого было мало, сжигала в голубой глазурованной плошке. В комнате витал запах пепла и чернил. Это -- и еще гнетущее молчание -- становилось невыносимым. Линн, за неимением лучшего занятия, теребила оборку на рукаве. Если бы у нее хоть рукоделие с собой было... Все лучше, чем бессмысленно таращиться в пространство. Наконец она не выдержала:
-- Миледи...
-- Что тебе? -- Лорисса вздрогнула, посадила кляксу, но не обернулась.
-- Сколько мы здесь пробудем?
-- Не знаю.
-- А куда поедем потом?
-- Не знаю, -- снова бросила колдунья раздраженно. -- Если испугалась, можешь отправляться на все четыре стороны, силой не держу.
-- Нет! -- в ужасе воскликнула девушка. -- Как вы... Я вас не брошу!
-- Ну и хорошо.
-- Но я... я...
Лорисса развернулась на стуле, одновременно стряхивая хлопья пепла с обтянутых тонким полотном колен.
-- Тебе заняться нечем? Можешь перепаковать сумки. Мою одежду ты сложила довольно небрежно. Поскольку мы очень торопились, я тебе прощаю эту провинность. На первый раз.
-- Простите, миледи! -- Линн бросилась выкладывать на кровать хозяйкины платья, потом внезапно застыла, прижимая к груди ночную рубашку, и расплакалась.
-- Это еще что значит? -- Лорисса вскочила. Голос ее прозвучал не гневно, скорее растерянно. Еще бы, плачущей она Линн до сих пор не видела. -- Гвендолин, в чем дело?!
-- Простите, миледи. -- Линн кулаком утерла глаза, стараясь, чтобы слезы не закапали дорогое кружево. -- Я сейчас, я уже все...
-- Проклятье, девочка! -- Колдунья отобрала у нее и отшвырнула в угол свою рубашку, после чего ощутимо тряхнула за плечи. -- Этот мерзавец успел тебе что-нибудь сделать? Отвечай немедленно!
Линн молча помотала головой.
-- Ну так и нечего реветь. Успокойся и займись делом. Кой лешак тебя вообще дернул с ним пойти, дурочка? Что такого он тебе наговорил? Комплиментов? И ты, конечно, тут же поверила...