- Не стоит... - тихо сказала я.
- Хорошо, не сегодня.
Он открыл мне дверь и проводил до порога, не стараясь поцеловать на прощание.
- Было чудесно, Эльвира. Я очень благодарен.
- Это я благодарю вас. И спокойной вам ночи.
Я быстро исчезла в своей квартире. Хотелось рассказать этому человеку, что все действительно было прекрасно. Никогда свидание с мужчиной не было таким спокойным для меня. Но Дмитрий не понял бы... А объяснять больше - слишком сложно.
В ту ночь зародилось непривычное мне облегчение. Всю жизнь я не позволяла себе довериться людям, ни единому человеку. Не верилось даже, что когда-нибудь все изменится. Может быть, теперь началась другая жизнь? Этот мужчина мог бы стать моим спасением. Ведь я смогла с ним танцевать! Выдержала его прикосновение!
Есть свои положительные стороны в том, чтобы не ждать от людей ничего, не надеяться на них в малом, ни в большом. Даже прося помощи, делать это без надежды. Зато не чувствуешь ни капли разочарования, ведь в большинстве случаев окружающие отворачиваются. Однако, оборотной стороной медали становится одиночество. Не позволяя довериться человеку, я оберегалась как от неудач, так и от блага. Среди сотен ошибок мог встретиться один верный вариант, среди сотен врагов - один друг, искупающий все страдания.
Дмитрий приглашал меня еще, но после того дня у меня было слишком много работы: я была на учете на рынке фрилансеров и получила несколько заказов на создание интернет-сайтов и магазинов. Мне нравилась эта подработка, и не хотелось ее упускать даже ради свидания. А кроме того, я часто редактировала свои лекции, составляла разные планы и методические курсы, разрабатывала новые методы преподавания. Ничего революционного, конечно. Но, согласитесь, очень скучно говорить одно и тоже всем много лет подряд? Потому я чередовала лекции с показом слайдов и тематических фотографий, карт и изучением исторических источников. Семинары же разрабатывала не только по сценарию "выступление-встречный вопрос", но и придумывала игры.
Проблемой оставался пятый курс юрфака. Наши занятия начались в конце сентября, когда в деканате отрегулировали постоянное расписание, и был уже конец октября, когда я подумала о том, что они до сих пор не забыли о том моем конфузе с Асариным и его дружками. По шуточкам, понятным только этой группе, по взглядам, бросаемым на меня, я чувствовала, что эта тема еще на волне. Как бы я ни старалась, мне не удавалось вести занятия с ними так же хорошо и заинтересованно, как с остальными. Меня охватывала скованность и неуверенность, я всегда легко поддаюсь этим чувствам, если не сумела с самого начала задать нужный тон и создать подходящую для себя атмосферу, как это происходило в остальных коллективах, да и в любых жизненных ситуациях.