Он подождал, пока я вызывала и ждала такси до аэропорта, а напоследок пожелал счастливого пути.
В самолете я погрузилась в прошлое. Мои воспоминания "до" - забыты. Я не помню события примерно лет до шести-семи. Наверное, в то время я была счастлива и беззаботна. Однако, этого не вспомнишь... А потом я поняла, что родители не любят друг друга. Это настоящий удар для ребенка. Глядя на другие семьи, начиная обращать внимание на межличностные отношения, меня вдруг пронзило ледяное разочарование и недетское понимание того, что в моей семье все не так, как должно быть у счастливых людей. Взрослым взглядом смотрела я на отца и мать, отчетливо видя, что они друг друга не любят. И ведь это только полбеды.
В этот же период моей жизни начался мой собственный ад. Все, что до него - это "до". Именно это прошлое забыто навсегда, словно я родилась в тех страданиях, именно в том возрасте. Что понимает в жизни семилетняя девочка? Что будет, если поступить с ней несправедливо? Я это знаю.
Однажды, когда мамы не было дома, отец подошел ко мне и сделал странную вещь. Именно так я думала на тот момент. Нигде я не сталкивалась с этим в своей неопытности и наивности, но внутреннее чувство, естество мое подсказывало, что об этом лучше никого не спрашивать.
Моя мама редко находилась дома, ее гнало оттуда чувство одиночества и неудавшейся семейной жизни. Отец же пользовался этим, чтобы делать это снова и снова. Мне было очень стыдно, хотя я и не знала, за что. Я не хотела, отвращение к нему и к самой себе доводило меня до отчаяния, но он бил меня так сильно, что было невозможно сопротивляться. Это продолжалось много лет, стало реже после того, как у меня начались месячные. Видимо, он боялся... А потом я узнала, что это называется педофилией.
С тоской и болью я наблюдала за другими семьями, где отцы искренне любили своих дочерей. Мне хотелось спросить у других девочек: а у вас происходит также? Но я не могла. Мое естество подсказывало, что это ненормальные отношения, что нужно их скрывать. Я не рассказывала даже матери, потому что очень боялась отца. Ведь он порой избивал и ее. Она терпеливо сносила его побои, и я брала пример для себя.
С возрастом моя ноша стала душить. Я все лучше понимала мерзость происходящего. Даже не смотря на то, что к тринадцати годам это почти прекратилось, понимание своего греха и бессилия не давало жить свободно. Вместе с тем я наивно надеялась, что отец исправится и станет любящим. Однако, он бросил нас. Что побудило его? Стыд? Ведь я была уже взрослой и смотрела на него с невысказанным гневом и обидой. С большим облегчением я уехала из родного города в N., чтобы больше не возвращаться в прошлое. Но оно не могло меня забыть и постоянно возвращалось ко мне само.