Алекс усмехнулся:
— Конечно, вернется. Она заметит, что одного птенчика не хватает, и прилетит его искать. Пойдем домой.
Мэгги посмотрела на птенца, потом на Кэт, которая упорно не отводила взгляд от пищащего комочка у себя под ногами. Алекс тоже наблюдал за Кэт. Лицо его было нахмурено, а Мэгги хотелось бы увидеть на нем хоть искру сочувствия.
— Нельзя ее здесь бросить! — Кэт подняла к Мэгги мокрые от слез глаза. — Скажи ему, Мэгги!
— Я не знаю, что делать, — задумчиво заметила Мэгги. — Бабушки говорят, если человек дотронется до птенца, его мама потом не вернется…
— Мама не вернется, это точно! — воскликнула Кэт. — Я знаю!
Над головой у них зачирикала птица, и все посмотрели наверх.
— Вот, — сказал Алекс с торжеством, — вот она прилетела. Отойди от птенца, Кэт, чтобы мама могла забрать его.
— Я не уйду! — упрямо заявила Кэт, не глядя ни на Мэгги, ни на Алекса. Мэгги догадалась, что на самом деле Кэт просто боится спорить с Алексом.
— Кэт, — голос Алекса сделался твердым, — пойдем, — он взглянул на часы.
В груди у Мэгги стало неприятно пусто. Птица, покружившись у них над головой, улетела.
Кэт поднялась и сжала кулачки.
— Ты ничего не понимаешь! — закричала она. — Тебе все равно! Ты ни о ком не заботишься!
— Как это я ни о ком не забочусь? — возразил Алекс. — Ты же знаешь, я забочусь о тебе.
— Да ты ведь ничего не любишь, кроме своей дурацкой работы! — завизжала Кэт и расплакалась. — Даже если кто-нибудь умрет, тебе будет все равно!
Алекс выглядел так, будто его ударили.
— Никто не собирается умирать… — заговорил он сдержанно и протянул к дочери руку, — пойдем. Тебе пора переодеваться к обеду.
Кэт отскочила:
— Нет!
Мэгги, которая все это время держала язык за зубами, зажмурилась, молясь о чуде. Сейчас мог наступить решающий момент в отношениях отца и дочери. Ей нельзя вмешиваться до тех пор, пока остается хоть какая-то надежда.
— Пойдем, — сказал Алекс твердо.
— Нет! Нет! Нет! — орала Кэт, топая ногами. — Я не пойду! Ты не можешь меня заставить!
Алекс вздрогнул, как от боли, потом, помолчав, тихо процедил:
— Кэт, опять твои истерики!
Так вот что они считают истериками! Алекс говорил, что многие няни уходили из-за истерик. Кого же он нанимал в няни, если они не могли сладить с такими вполне понятными вспышками? Кэт, конечно, сейчас ведет себя отвратительно, но все-таки типично для своего возраста. Совершенно не о чем беспокоиться.
Алекс снова взглянул на Мэгги — на этот раз умоляюще. Мэгги ничего не сказала, но незаметно кивнула ему, как бы подбадривая. Со вздохом, нахмурившись, Алекс повернулся к дочери и взял ее за руку. Кэт отдернула руку, но Алекс поймал ее запястье.