Стоянка в этой забытой богом дыре была скучной по определению. Ибо флоту здесь делать было совершенно нечего. Ну, после того, как русские, испугавшись новейших англо-французских винтовых линкоров, не рискнули дать генеральное сражение и, более того, затопили свои корабли на входе в Севастопольскую бухту. А от бомбардировки флотом береговых батарей отказались после весьма неудачной попытки обстрела таковых 17 октября прошлого 1854 года. Союзным кораблям тогда сильно досталось. Например, «Наполеон» получил опасное повреждение подводной части. А пожары начались на многих судах. Сами же результаты бомбардировки оказались весьма незначительными. Развлечений же на берегу не было совершенно никаких – ни борделей, ни ресторанов, ни магазинов с приличной выпивкой и жратвой. Да и откуда они могли взяться в этой нищей рыбацкой деревеньке, которая вот так внезапно стала базой снабжения французской войсковой и флотской группировки, осаждавшей русскую военно-морскую базу?.. Даже банальные конные прогулки часто совершать не рекомендовалось из-за опасности действий русских kazak, рыскающих вокруг лагеря. Так что, несмотря на то, что матрос его разбудил, де Колиньи на него не сильно злился. Неизвестно, что там разглядел этот матрос, но хоть какое-то развлечение…
– Ну и что тут у тебя?
– Вон там, смотрите, – взволнованно произнес матрос, указывая рукой.
– Хм, – enseigne всмотрелся в предрассветную мглу. Похоже на облако искр над трубой парохода, идущего полным ходом. Какой-нибудь курьер из Варны? Или из Стамбула? Вполне может быть. Но почему не было сообщения от фрегата, дежурящего на внешнем рейде? Если уж им отсюда так хорошо видно…
«Да-дах! А-ах!..»
Де Колиньи вздрогнул и вцепился в планшир.
– О, Боже, что это?! – испуганно пролепетал разбудивший его матрос.
– Это – пушки… да еще и чертовски большие пушки! – прошептал Бернар и, развернувшись, отчаянно заорал: – Тревога! Русские! Тревога!..
Лейтенант Поспелов ошарашенно пялился на пылающий дежурный французский фрегат. Это-о как это? С двух залпов?! Всего с двух залпов?!!
Чудовищные одиннадцатидюймовые чугунные пушки, установленные в уродливой металлической башне этого странного судна, которым ему сподобилось командовать, вывели из строя мощный военный сорокапушечный корабль, построенный по всем правилам военного кораблестроения всего с двух выстрелов на ствол. Причем его странный кораблик, уступающий красавцу французу не только в количестве орудий, но и в численности команды, мореходности (ну еще бы, при такой-то высоте надводного борта – как еще не утопли на переходе-то), да во всем… вообще не получил ни одного ответного попадания. Да-а-а, похоже слова князя Трубецкого, заявившего при отплытии, что их «Аляска» вместе с ее систершипом «Калифорнией», названными так в честь личных владений князя, дарованных ему государем-императором и расположенных на востоке Американского континента, в которых он и провел большую часть своей жизни, вернувшись в Россию только лишь около пятнадцати лет тому назад, что эти корабли несут на моря «новую эру – эру брони и пара», совершенно не являются преувеличением. И этот, на взгляд любого настоящего моряка, неприятно уродливый кораблик, действительно способен представлять смертельную угрозу даже для линейных кораблей.