— А вы пытались связаться с ним, когда… — Максимус умолк, пристально всматриваясь в лицо Артемис.
— Когда умирала мать, Аполло находился под арестом, а дед… — Она криво усмехнулась. — Он не отвечал на мои письма. И если бы мама не написала своему кузену, графу Брайтмору… Ох, не знаю, что бы я делала. У нас не осталось ни пенни, а мой жених Томас разорвал помолвку. Я оказалась бы на улице.
— Вы были помолвлены? — Герцог остановился и замер как вкопанный.
Артемис сделала еще два шага и, осознав, что его больше нет рядом, оглянулась через плечо. Едва заметно улыбнувшись, проговорила:
— Похоже, что этого вы обо мне не знали.
Он молча кивнул. Черт возьми, почему?! Почему это не приходило ему в голову? Четыре года назад ей было двадцать четыре года — так что несомненно у нее были кавалеры.
— Что ж, я не должна была очень расстраиваться. К счастью, оглашение еще не было сделано: так ему было проще расторгнуть помолвку без шума и не выставив себя подлецом.
— Кто он? — Максимус смотрел в сторону, поэтому Артемис не могла как следует рассмотреть выражение его лица.
— Томас Стоун, сын городского доктора.
— Ниже вас, — презрительно усмехнулся герцог.
— Как вы несомненно узнали, — ее взгляд сделался жестким, — мой отец был печально известен своими необузданными фантазиями. К тому же я не имела приданого, поэтому не могла быть слишком разборчивой. Кроме того — ее тон смягчился, — Томас был совершенно замечательным… Он всегда приносил мне маргаритки и фиалки.
Максимус в недоумении смотрел на мисс Грейвс. Каким нужно быть болваном, чтобы приносить богине такие простые цветы?! Будь он на месте ее кавалера — осыпал бы ее благородными лилиями, огромными благоухающими пионами, розами всех цветов. Но фиалки — фу!
Герцог нахмурился и проворчал:
— Но он перестал приносить эти цветы, так?
— Да. — Артемис со вздохом кивнула. — Перестал, как только стало известно об аресте Аполло.
Максимус внимательно всматривался в ее лицо, пытаясь понять, была ли она влюблена в сына доктора.
— Я чувствую в ваших словах горечь, — заметил он.
Артемис снова вздохнула.
— Он говорил, что любит меня больше солнца…
— A-а… понятно. — Они вышли из леса, и он взглянул вверх, на ярко сиявшее солнце. Тот человек — идиот и подлец, хотя ему и удалось сохранить свое доброе имя. Более того, ведь каждому понятно, что мисс Грейвс — это луна, а не солнце. — Тогда жаль, что не в моей власти заставить его прожить остаток его жалкой жизни без солнца.
— Звучит невероятно романтично. — Артемис остановилась и с усмешкой взглянула на своего спутника.