Раздался хлопок, острые лапы треноги сжались, а штырь вошёл в корку грунта. Бёрнс распрямился и с силой пнул его металлическим носом своего ботинка. Звонкий удар огласил нору, отозвался эхом где-то внизу и заглох. Удерживающее устройство не сдвинулось с места, выдержав грубую проверку. Вообще, по инструкции достаточно было с силой пошатать его рукой, но бывалый солдат охраны имел свои методы. Будет очень неудобно, если кто-то из учёных упадёт вниз, это здесь не высоко, а в другом случае можно было повредить скафандр. И хоть атмосфера миуки не вредна для человека, ничего хорошего это не сулило.
Бёрнс взял верёвку и сбросил её вниз. Взявшись за неё, он ловко развернулся, упёршись ногами в край норы. Подав тело назад, он ловкими движениями спустился с уступа. В следующую секунду его фонарик снова загорелся, и он занял оборону, прикрывая свою часть норы. Вейер последовал за ним, отметив большую натоптанность внизу. Если при обычной ходьбе следов на затвердевшем грунте почти не было, то последний небольшой прыжок, которым люди опускались вниз, всегда их оставлял.
Следом за Вейером последовал сам Хайес. В скафандре он выглядел одутловатым, но все, состоявшие в его группе, знали, что на самом деле он крепкий, жилистый и сильный, несмотря на возраст. Он подхватил верёвку, так же развернулся и спрыгнул вниз с ловкостью бывалого бойца. Оставшиеся четверо учёных из его группы выполнили это упражнение несколько хуже, но в целом большой опыт исследования нор миуки чувствовался.
Последними были замыкающие бойцы охраны, после чего колонна выдвинулась дальше. Стало заметно теплее, но не так, как если бы они были в числе первых. Бёрнс знал и такие рейды. Скафандр простейший, слабая система охлаждения не справляется и постоянно пищит о перегреве. Очень надоедает, особенно при том условии, что ты, обливаясь потом и чувствуя, как твоя кожа прилипает к внутреннему слою защиты, и сам это знаешь, но поделать ничего нельзя. Тем приятнее потом выйти на поверхность и после сканирования снять шлем. Впрочем, сегодня это тоже будет приятно, несмотря на то, что колония успела остыть.
Во время функционирования в этих норах всегда было относительно прохладно — миуки лучше переносили холод, чем тепло, а нагрев был следствием распада биомассы, что косвенно подтверждало то, что колония погибла. Впрочем, это не означало, что в этих норах нельзя встретить насекомоподобных. На памяти Бёрнса было достаточно таких случаев, но столкновения эти были неорганизованными, и люди легко одерживали верх.
Спустя двадцать минут размеренной ходьбы в среднем темпе, свет фонарика, вместо того, чтобы высветить продолжение боковых стенок, потерялся в темноте. Они дошли до места, где раньше был пузырь. Бёрнс взглянул на часы — они затратили час и двадцать одну минуту на то, чтобы сюда добраться и израсходовали двадцать процентов имеющегося в их запасе кислорода. Если так, то у них есть два часа, чтобы начать исследование и дождаться роботов снабжения, обещанных Хайесом. Маленькие машинки, ловко перебирающие своими четырьмя лапами, доставят контейнеры со сжатым кислородом и питательными смесями. Учитывая нрав руководителя этой группы, можно было не сомневаться в том, что это произойдёт вовремя.