— Йим Ройнстад.
Гунарстранна нагнулся и заглянул в салон. Здоровяк Ройнстад неподвижно сидел на заднем сиденье.
— Он приехал на мотоцикле?
— Да.
— Не забудьте забрать его. Вещественное доказательство.
— Как скажешь. Ты — начальник.
— Где вы его взяли?
— Мы дали ему спуститься в депозитарий. Он взял то, за чем пришел, а когда стал подниматься наверх, мы его сцапали.
— Что он вынул из ячейки?
— При нем был полный чемодан денег. — Лена Стигерсанн показала Гунарстранне кейс. — Там их очень-очень много.
Гунарстранна снова заглянул в салон.
— Что осталось в ячейке?
— Теперь она пустая.
— Он что-нибудь сказал?
— Его не спрашивали.
Несколько секунд они постояли молча. Первой заговорила Лена Стигерсанн:
— Ну и что нам делать дальше?
— Отправьте его в камеру. А что делать с деньгами, пусть решает прокурор.
Иттерьерде открыл перед ним дверцу машины:
— Назад ты с нами?
Гунарстранна покачал головой:
— Нет. Поеду на поезде. Мне нужно кое о чем подумать.
Когда вереница машин скрылась за поворотом, он повернулся и побрел в сторону станции. За автобусной остановкой находилась большая автостоянка. Гунарстранна остановился и поднял руку. Взревел мотор, и из ряда машин задним ходом выехал серебристо-серый седан.
Гунарстранна открыл дверцу и молча сел в машину.
— Откуда ты узнал, что я здесь? — спросил Фрёлик.
— Вряд ли ты понимаешь, насколько нелепо твое поведение, ответил Гунарстранна. — Но раз уж ты здесь, можешь отвезти меня в Осло.
— Что было в той банковской ячейке?
— Деньги.
— Значит, можно обрадовать Инге Нарвесена?
— Видимо, да. Ячейку арендовали сразу после того, как ограбили сейф. А ключ официально выдан на имя Зупака.
— Значит, Нарвесен, скорее всего, сможет потребовать свои деньги назад. Правда, доказать, что деньги принадлежат ему, будет непросто. Придется заново открывать архивное дело и предъявлять обвинение еще одному нашему подопечному.
— Двум.
— Двум?
— Возможно, Балло в том ограблении не участвовал, но и он не невиновен.
Фрёлик тронулся с места. Они выехали на шоссе Е18.
Гунарстранна продолжил:
— Но на сей раз Ройнстад выйдет сухим из воды.
Некоторое время оба молчали, наконец Фрёлик не выдержал:
— Почему?
— А что ты ему предъявишь? Ты ведь не видел лица мотоциклиста, который тебя сбил!
— Но ведь ключ-то оказался у него! Откуда же он у него взялся, если он не украл его у меня?
— Ты намерен обвинить его в нападении?
— Да.
— Лично я ничего не имею против. Но если ты выдвинешь против него обвинение, тебя отстранят отдела, и тогда любая улика, прошедшая через твои руки, окажется недействительной в деле против Йима Ройнстада.