— Элизабет…
— Что?
— Я спросил, известно ли твоему брату о нас с тобой.
— Не знаю.
Он тяжело вздохнул:
— Если ты рассказывала ему обо мне, значит, известно.
— Вряд ли он знает тебя.
— Значит, ты не говорила ему обо мне?
— Расслабься, успокойся! — Глаза Элизабет наполнились слезами.
Фрёлик поспешил ее успокоить:
— Меня интересуешь ты, а не твой брат… Мне никогда не хотелось закрутить роман с твоим братом.
Она снова заулыбалась, глаза ее засияли. Но почему она испытала такое облегчение? Фрёлик подумал и нашел ответ: она испытала облегчение потому, что разговор окончился.
Фрёлик сидел на работе, за своим столом. Услышав рядом голос, он вздрогнул: на некоторое время он отвлекся, думая… о ней.
Он снова вздрогнул, когда Иттерьерде повторил:
— Давай же, Франки!
Он сидел и тупо смотрел на Иттерьерде. Он не имел никакого представления, о чем они говорили.
«Что-то новое… Я отключаюсь прямо посреди разговора. Что со мной творится?»
Память вернулась к нему. Он возобновил разговор, который сам же и начал:
— Я говорил, что мы ходили на курсы кинологии. Нам показывали собак для слепых.
— Они называются «собаки-поводыри».
— Вот именно, поводыри. Так вот, нас учили распознавать в щенках нужные черты характера. Одни подходят для такой работы, другие нет… — Фрёлик посмотрел на Иттерьерде и чуть снова не отключился, его мысли опять поплыли в другом направлении. Но он заставил себя сосредоточиться и продолжил: — Разбираться в выражении глаз, в жестах, понимаешь? Так же подбирают собак, которых потом учат искать наркотики. Одни годятся для такой работы, другие — нет.
Иттерьерде увлеченно кивал, зная, что сейчас последует самая соль рассказа.
— Ну вот, я стоял, смотрел на собак и вспоминал все, чему меня научили. Почему-то я не сомневался, что немецкая овчарка, сидевшая посередине, станет лучшим поводырем на свете…
— Да? — Иттерьерде расплылся в улыбке, ожидая смешного окончания истории. Но Фрёлик снова замолчал, и Иттерьерде напрягся.
«Зачем я с ним разговариваю? — думал Фрёлик, глядя, как Иттерьерде нетерпеливо кивает, ожидая последней фразы, ради которой все и затевалось. — Что я делаю?»
— В общем, начальник курсов велел нам продемонстрировать, чему мы научились. Мне показалось, что передо мной лучшая собака-поводырь во всей Норвегии. Протянул я к ней руку…
— Да… — Иттерьерде даже взвизгнул от нетерпения.
— Встаю…
— Да?
— Подхожу к ней…
— Да… — Иттерьерде уже клокотал в нетерпении — того и гляди, лопнет.
— И тут она как куснет меня! Я так и повалился на спину!
Иттерьерде облегченно расхохотался. Фрёлик сидел и невозмутимо наблюдал за ним.