Сезар подошел к окну и подумал, что сейчас не меньше десяти вечера. Анжелина нашла еще время сварить ему куриный бульон, прежде чем убежать бог знает куда! Ни за что он к нему не прикоснется! Интересно, началась ли уже месса? Но в церковь он не пойдет. Только не туда! Святоши-кюре и ханжи-прихожане собрались там и молятся Богу, который оставляет людей гнить в грязных траншеях и убивает матерей, не заботясь о том, что станет с сиротами!
Пока Сезар бушевал, Себастьян прошел мимо шале и, следуя за Белль, направился вглубь деревни. Они миновали освещенные переулки, пересекли кладбище и пробежали мимо церкви, где отец Муазан занимался последними приготовлениями к приходу своей паствы. Один мальчик из хора не явился, и кюре распекал другого, чтобы успокоить нервы.
Они шли молча в тени домов по неровной, укрытой снегом мощеной дороге. С крыш и сливных труб свисали гроздья сосулек, и в свете свечей казалось, будто они колышутся. Дверь одного дома открылась, послышался смех, и кого-то позвали по имени. Чтобы остаться незамеченным, Себастьян ускорил шаг. Он не видел ни огней, ни рождественских венков на входных дверях. Он думал только о буквах, написанных Эстер, и пытался запомнить слово целиком, хотя память уже начала затуманиваться.
Школа — одно из немногочисленных зданий деревни, где было темно. Семья учителя жила в долине, и он уехал туда на праздники.
Себастьян вошел в коридор и только тогда зажег масляную лампу, которую принес с собой. На стенах он увидел прикрепленные кнопками бумажные звезды и детские рисунки. В конце коридора была двустворчатая застекленная дверь. Он подбежал, повернул дверную ручку и вошел в класс. На стене позади учительского стола висела огромная черная доска. Чья-то рука написала на ней красивым округлым почерком фразу, которая показалась Себастьяну похожей на праздничную гирлянду. Эстер рассказывала, что бывают буквы прописные и печатные, заглавные и обычные, а еще — знаки пунктуации. Благодаря ей он сейчас чувствовал себя увереннее, чем мог бы. Мальчик прошел между партами, радуясь, что Белль рядом. В комнате пахло чернилами. Луч света от лампы упал на большой рисунок, растянутый между двумя деревянными планками, соединенными за концы веревкой. Вся эта конструкция висела на гвоздике. Эстер объяснила ему, как выглядит карта, но он бы и сам догадался. Это была она, карта мира!
Сердце билось так сильно, что у Себастьяна перехватило дыхание, но он все равно взял учительский стул, подтащил к стене и, не задумываясь, что совершает акт святотатства, сорвал карту.