– Если это действительно сделал Йокке Хэггрут, – проговорила Ребекка. – Если это сделал он, то по крайней мере отнюдь не в приступе внезапной ярости.
На следующий день после случая с управляющим Фастом Элина приходит домой около трех часов. Щепка и Юхан Альбин сидят у стола. Жильцы еще на работе. Щепка кидает на Элину серьезный взгляд. Юхан Альбин смотрит в стол.
– Что? – восклицает Элина. – Что случилось?
Ее жених только качает головой, но Щепка рассказывает.
– Фаст уволил Юхана Альбина.
– Не уволил, – возражает Юхан Альбин.
– Ну да, он все-таки боится профсоюза. Рабочие недовольны, народ может всколыхнуться в любой момент. А Юхан Альбин очень популярен. Но Фаст перевел его на другую работу. Раньше он был грузчиком, получал шесть крон в час. А теперь Фаст поставил его на камнедробилку. Три кроны в час! На это едва можно прожить. А мы строили планы на будущее!
– Мальчик на побегушках. За такое они не желают хорошо платить. А Хейкки поставили чистить туалеты возле рабочей столовой.
Элина даже не в состоянии войти в кухню, она так и остается стоять на пороге.
Камнедробилка. Адская машина, которая крошит руду на мелкие камни. Хуже работы на шахте нет. Те, кто работает там, быстро теряют слух от страшного грохота гигантского винта, который дробит камни и выбрасывает их в вагонетки, стоящие внизу. К тому же это опасно. Рабочие ходят с железными шестами, чтобы выбивать ими блоки и камни, застревающие под винтом. Шест может застрять, затянуть своего хозяина в машину или сорваться и убить его. Все это может произойти менее чем за секунду.
– Прости, – шепчет она. – Это я виновата.
Юхан Альбин снова качает головой, но ни он, ни Щепка не возражают ей.
Лицо Щепки, всегда такое непоколебимо радостное, сейчас искажено тревогой. Она смотрит на Элину решительным взглядом.
– Ты должна поговорить с господином директором.
Элина бледнеет.
Щепка поднимается и подходит к ней. Поправляет на Элине шарф и гладит ее по щеке.
– Тебе ведь все равно нужно поговорить с ним. Разве не так? – произносит она тихо, быстро обводя взглядом грудь и живот Элины.
Молодая учительница молчаливо кивает. Само собой. Две женщины, спящие на одном диване, – какие у них могут быть тайны друг от друга?
– Тут нечего планировать или размышлять, – продолжает Щепка. – Он дома. Иди к нему.
«Что мне делать?» – думала Ребекка Мартинссон.
Похъянен и Щен заснули на диване в комнате. Огонь угас, последние поленья перемигивались в темноте красными огоньками.
Фон Посту удалось ее всерьез напугать. Мысль о том, что отдел по внутренним делам прокуратуры будет расследовать ее поведение, была для Ребекки невыносимой. Какой-нибудь заурядный троечник будет спрашивать ее, склонив голову набок: «Как ты себя чувствуешь, Ребекка?» И тут же будет сидеть какой-то замученный бедняга от профсоюза, призванный ее защищать. Никогда. Лучше уж прямо завтра уволиться.