Яльмар Лундбум зачитывает вслух несколько абзацев из Джека Лондона, «Зов предков», «Морской волк» и «Ким» Киплинга завернуты в одно полотенце с индийским поэтом и нобелевским лауреатом Рабиндранатом Тагором.
Английские и немецкие романы, Лагерлёф, Кей и Стриндберг.
Яльмар Лундбум и Элина передают друг другу книги. В краткие моменты они оба держат в руках один и тот же том. Иногда девушка, чуть наклонившись вперед, читает тот же текст, что и он. От Яльмара пахнет мылом.
«Он помылся перед визитом, – думает она. – Интересно, всегда ли принято мыться пред тем, как заглянуть к кухарке, чтобы сообщить о количестве гостей, званных к ужину?»
Щепка ставит еще кофе и достает откуда-то сыр и головку сахара. Они прихлебывают сладкий кофе и закусывают его сыром, который скрипит на зубах.
На самом дне чемодана лежат книги, завернутые в коричневую оберточную бумагу, перевязанные веревочкой.
– Потому что эти заголовки не предназначены для глаз некоторых работодателей, – поясняет Элина, выпрямив шею.
– Посмотрим, сколько вынесет этот работодатель, – смеется Лундбум, и пакеты вскрываются один за другим.
Первой на свет появляется «Ручка» Элин Вегнер[17].
– Вегнер и Кей… – произносит Яльмар Лундбум.
– Да, – отвечает Элина, – и Стелла Клеве[18].
Каждый из них знает, о чем думает другой. Учительница симпатизирует авторам, утверждающим, что любовь важнее свидетельства о бракосочетании.
«Она тратит деньги на книги, – думает он. – Поэтому у нее такие плохонькие ботинки и обтрепавшееся пальто».
Его охватывает желание купить ей обновку. Красивую блузку с кружевами.
В следующем пакете лежит Фрёдинг – «Брызги и осколки». Совершенно ясно, почему этот сборник стихов завернут в коричневую бумагу. За одно из этих стихотворений поэта даже привлекли к суду.
Элина любит Фрёдинга. Как кто-то может считать это безнравственным? Все эти муки одиночества, тоску по любви и близости. Долгими вечерами, когда она сидела одна в пустом классе, сколько раз утешал ее Фрёдинг! Он всегда оставался в еще худшем положении, еще более отвергнутый…
– Как жаль, что он так рано умер! – проговорила она.
И тут Яльмар Лундбум прикрывает глаза и начинает цитировать наизусть:
От темени до света
Век проводил за кружкой,
Ища места на свете,
Где водка и подружка.
Наступает пауза. Элина не может выговорить ни слова. Мужчина, который цитирует наизусть Фрёдинга! Он прочел строфу с точно подобранной, сдержанной интонацией, не вкладывая слишком много чувства, чтобы текст говорил сам за себя. К тому же он сделал небольшую паузу между «ища» и «места», так что возникло ощущение, он сам слагает стих, подыскивает нужное слово, ищет все то, чего ищет она сама. Чего-нибудь, что может смягчить тот жар, который временами охватывает ее, то чувство неприкаянности и одиночества.