— Нет, я просто гуляю, — поторопился ответить Норман.
— Я наблюдала за вами, — продолжала Дженис. — Вы кого-нибудь знаете тут?
— А вам какое дело? — отрезал Норман.
— Мы должны быть настороже. Ничего не поделаешь, приходится. Последнее время тут было несколько ограблений.
— Прелестно! — вырвалось у Нормана. — Вот уж не думал, что у Марсии Айвори есть что красть.
— Ах, вы ее знаете? Тогда извините меня, но теперь такие происходят дела, что поневоле становишься подозрительной. — Дженис улыбнулась. — Я ведь сама собираюсь зайти к мисс Айвори. Я общественница из Центра.
— Присматриваете за ней?
— Точно. Навещаю время от времени.
— Вот и прекрасно. Ну, всего хорошего. Я пойду. — Норман шагнул в сторону.
— А вы не повидаете ее, раз уж пришли? — спросила Дженис.
— Я ее уже повидал, — сказал Норман, успев отойти подальше. И, собственно говоря, так оно и было. Этого зрелища — Марсия с молочными бутылками — оказалось вполне достаточно, чтобы сказать: я ее уже повидал. Что раз видал, того уж не забудешь, подумал Норман. По крайней мере теперь можно сказать Эдвину, что хотя дом Марсии с виду несколько дерьмовый, как сейчас выражаются, но за ней приглядывает бойкая общественница. Он, конечно, не скажет Эдвину о своей вечерней прогулке — как объяснишь, что ему понадобилось в этом районе Лондона, почему его туда вдруг понесло? Было такое, и все тут, но Эдвину этого не понять.
А тем бременем Дженис весело сообщила Марсии: — Оказывается, у вас был гость.
Марсия холодно уставилась на нее, как это всегда бывало, когда к ней обращались с каким-нибудь вопросом или замечанием.
— Тот джентльмен, которого я встретила на улице.
— Ах, этот! — презрительно сказала Марсия. — Мы с ним работали вместе. Мне такие посетители не нужны.
Дженис вздохнула. Продолжать разговор об этом забавном человечке явно не стоило. — Ну, а как ваши дела? — спросила она. — Ходили сегодня за покупками?
Гуляя в лесу, Летти набрела на лужайку, заросшую диким чесноком. — Вот прелесть! — воскликнула она.
— А ты бы видела, какие здесь цвели колокольчики! — восторженно проговорила Марджори, как и подобает собственнически настроенной жительнице сельских мест. — В этом году они были изумительные, а теперь почти сошли. Тебе надо бы приехать недели две назад, когда они стояли во всей красе.
А ты меня не приглашала, подумала Летти, потому что только теперь, когда Дэвид уехал навестить свою мать (которой под девяносто, вспомнилось Летти), Марджори написала ей, спрашивая, не хочет ли она провести несколько дней за городом.
— Мы с тобой почти как в прежние времена, — продолжала Марджори.