Мой ноут оказался слегка помят, что, впрочем, не сильно меня расстроило - электричества все равно взять было негде. А вот Ирина гитара уцелела, и это обрадовало всех и даже немного подняло настроение. Закончив внутри, мы вылезли из вагона и задумчиво уставились на гору вещей, которые решили взять с собой. Тут, пожалуй, без небольшого грузовичка не обойтись. Впрочем, Беркут быстро все решил: кинул нам с Иркой по рюкзаку и велел собрать себе все необходимое на несколько дней. Приказал каждому взять по два одеяла. Сам, кроме рюкзака с едой собрал себе сумку на плечо. Вещи типа ножей (2 штуки разных размеров) и зажигалок (6 штук) раздал и приказал беречь пуще денег. Вырезал себе и мне по здоровенной дубине, похожей на посох, предложил и Ирке, но она отказалась. Все остальное он сложил на большой дерматиновый лист, вырезанный из сидения и тщательно перевязал в тюк. Мы вместе погрузили его в яму, недалеко от вагона, заложив сверху камнями и замаскировав сухими ветками. Зачем нужно было делать этот тайник, я не очень понял, ну да шефу виднее. Потом мы решили немного перекусить перед дорогой.
Мир снова стал для меня "цветным".
Поднося ко рту бутерброд, я увидел свою руку и засмотрелся... Рука вся состояла из разноцветных каналов разной толщины, по которым пульсировала красная, желтая, зеленая и синяя жидкость. И не только рука, все тело было таким, под одеждой. Впрочем, и в одежде часть ниточек оплетали разноцветные капилляры. Черт... Аппетита картинка не добавляла. Присмотревшись к бутерброду, я выяснил, что и колбаса, оказывается состоит из красных и желтых сгустков, сыр - из красных и синих, а помидор - из зеленых, синих и желтых. Интересные получались пироги с котятами. Похоже, что я вдруг начал видеть некие новые свойства материи.
Понаблюдаем, поразмыслим...
Обед, если его так можно назвать, прошел в молчании. Ира была мрачной, мне показалось: еще чуть-чуть и она разревется. Беркут о чем-то размышлял, потом вдруг, быстро запихнув бутерброд в рот и наскоро прожевав его, поднялся.
-- Надо попутчиков... похоронить.
Мне не хотелось этим заниматься, но Андрей настоял. Иру мы оставили упаковать остатки еды, а сами, хлебнув по глотку из фляжки, оттащили трупы к найденному Беркутом подходящему углублению в скале и завалили их камнями.
Когда вернулись к месту ночевки, Ирка сидела на траве и ревела. Андрей покачал головой, уселся с ней рядом и обнял. Прижавшись к нему, она пыталась что-то сказать, но слезы душили ее.
-- Мы... Мы никогда отсюда... отсюда не выберемся... никогда не... не увидим... своих...