-У тебя очень хорошие сведения, - помрачнел герцог, очень не любивший разговаривать на эту тему, - но я пообещал отцу, когда он лежал на смертном ложе, что не выгоню Ральену, пока не пристроена Бретта.
-Кстати... про Бретту, - надеясь, что повернула на нее разговор не слишком грубо, небрежно осведомилась тень, - сколько ей лет? И как она выглядит?
-Ей восемнадцать, - сообщил Харн, и ехидно ухмыльнулся, - а как она выглядит, ты и сама знаешь, вы во время обеда два часа сверлили друг друга взглядами.
-Так это была твоя сводная сестра? - С хорошо сыгранным изумлением приподняла бровь тень, - а смотрела она на тебя вовсе не по-сестрински.
-Неужели ты ничего про это не слышала? - желчно фыркнул герцог, и Таэль решительно направилась в сторону его гардеробной, где находился выход из тайного хода, за точно таким же зеркалом, как и в ее покоях.
-Год назад она не интересовала никого из осведомителей, - нехотя бросила девушка через плечо, собираясь покинуть кабинет, и с ехидцей добавила, - зато все они сообщали, каким невыносимым становишься ты, когда не выспишься. Спокойной ночи, я ухожу к себе. Приду утром, и мы продолжим разговор.
-А я никого и не прошу меня куда-то выносить, - желчно прошипел ей вслед герцог, расслышал звонкий смешок и нахмурился еще сильнее.
Герцог Вангерд дэй Крисдано, его отец, всю жизнь был по утрам нестерпимо язвителен и угрюм, и Харн всегда старался не попадаться ему на глаза, по меньшей мере, до второго завтрака, а еще лучше, до обеда. И отлично знал и все уловки челяди и стражи, стремящихся к тому же и их шуточки на эту тему. Потому-то молодого герцога так и задело полушутливое замечание слишком смелой лаэйры. Но сейчас у него просто не было никаких сил на придумывание достойного ответа, кровать манила к себе самым банальным и незатейливым желанием не шевелиться по крайней мере до рассвета.
Герцог тяжело поднялся с кресла и направился в спальню, сдирая с себя по пути рубаху, туфли и все остальное и расшвыривая по пути в разные стороны. Спать он обожал голиком, и потому всегда запирал дверь изнутри, чтоб не оказаться однажды рядом с Бреттой в совершенно недвусмысленном положении, девчонка обладала неимоверной наглостью и пронырливостью, и умело пользовалась своим званием приемной дочери старого герцога. Хотя оно и не засвидетельствовано никакими документами, да и не может такого быть, закон в этом отношении строг к знатным господам побережья, и герцоги среди них вовсе не исключение.
Прохладная перина нежно приняла Харна в свои объятья, и мгновенно проваливаясь в желанный сон, герцог улыбался почти счастливо.